Интересно, пытались ли когда-нибудь православные граждане посмотреть на собственные храмы глазами западного христианина? Что тому неизбежно бросается в глаза при входе в православную церковь?

1) Отсутствие скамеек.
(2) Наличие покойников.
(3) Темно и мрачно.
(4) В глазах мельтешит от аляповатого декора иконостасов, стен и потолков.

С трудом представляю чтобы Господь Бог согласился провести в православном храме хоть одну ночь. В католическом или протестантском - легко представляю.

В краях где западное христианство и православие тесно перемешаны - например, в том же Вильнюсе - контраст особенно нагляден. Вообразим что я верующий. Будь я хоть тысячу раз русский, этнически, лингвистически и культурально, вопрос в какой храм пойти для меня не стоял бы ни разу.

Как бы вообще-то храм - это такое место, куда, как подразумевается, приходят за утешением, контемпляцией и покоем. Живёт человек (подавляющее большинство из нас) скучной, убогой и суетной жизнью. А хочется ему  вечного, возвышенного и непреходящего. Чтобы не впасть окончательно в уныние и отчаяние. В любой религии кроме православия храм – это место где человек может отвлечься от бремени повседневных забот и прикоснуться к чистому и прекрасному. Ровно наоборот, в православном храме гнетущее, депрессивное мироощущение достигает своего предела, амплифицируя таящийся в каждой душе экзистенциальный ужас.

Даже если мыслить чисто маркетинговыми категориями... Перед человеком, потенциальным неофитом, стоят два храма. Западнохристианский и православный. Он заходит из любопытства в тот и другой. Где он задержится, а откуда побежит со всех ног?

(1) Там где есть скамейки или там где их нет?
(2) Там где его окружают покойники или там где он избавлен от их общества?
(3) Там где светло или там где мрачно?
(4) Там где он может сосредоточиться на возвышенном или там где его взгляд разбегается по настенным комиксам?

Абсолютная неконкурентоспособность православия на рынке духовных услуг совершенно очевидна. Она была очевидна ещё перед революцией, когда народ миллионами бежал в альтернативные секты, несмотря на жёстский государственный прессинг. Гипотетическая «Россия без революции» была бы, несомненно, более религиозной страной в сравнении с СССР, но едва ли более православной, потому что единая и неделимая РПЦ (в качестве филиала комитета госбезопасности) была гораздо удобнее государству нежели слабоуправляемое множество реформированных (а следовательно прозападнических) конфессий. Попутно культивирование наиболее тошнотворных проявлений религиозности укрепляло в народе атеистический дух, хотя я не думаю что это было частью идеологического замысла, скорее так оно получалось само собой.