[Most Recent Entries] [Calendar View] [Friends]
Below are the 20 most recent journal entries recorded in
arsenikum's LiveJournal:
| Saturday, August 24th, 2013 | |
| 5:03 pm | «Не хотят работать, развратились, сволочи!..» Прихожу к убеждению, что железно-бетонный и «многое, если не всё объясняющий» тезис насчёт крайней развращённости и изнеженности познесоветского общества является целиком ложной посылкой, предлогом для оправдания «радикального обновления», «всё пропало, у нас есть несуны и лицемеры, какой ужас!» (тезис этот ложен, как и вообще утверждения, что «все проблемы лежат в духовно-нравственной сфере, а больше нигде», но об этом в другой раз). Скорее то обстоятельство, что общество можно было напугать, внушить ему крайнее степень самоненависти, указав на наличие в нём мелкого воровства, неискренности, равнодушия и т.д. – говорит о его относительно здоровье (или о том, что оно больно нравственным максимализмом – это как посмотреть). Социум советский и гедонистическим назвать нельзя, напротив, неприхотливость и бескорыстие (если критики про это) присутствовали вполне себе «в количествах», а то, что их не было «уж очень много», так извините, «массовый героизм» активизируется в случае очевидных и, самое главное, «штатных» «вызовов» (на которые уже есть выработанная реакция). Нельзя получить сколь либо многочисленное сообщество, живущее «на высокой нравственной ноте» 24 часа в сутки семь дней в неделю 100 лет в век. Это посюсторонний мир, господа, здесь так с грехопадения Адама. Романтикам надо успокоиться. При этом не обязательно такой порядок вещей любить, если вас тошнит от чего-то в мироздании – значит, и с вами, и с мирозданием всё в норме, во всяком случае, «всё как всегда, все по местам». Нет, социум-то был с очень серьёзными проблемами, но лежащими несколько в стороне от «глубин нравственного разложения». Скажем, старая мулька насчёт того, что «в Совке никто не хотел идти в работяги, а все рвались просиживать штаны в НИИ, потому что обленились, сволочи, и захотели престижного» – тоже ложь, «по большому счёту». Во-первых, потому, что «престиж высшего образования» был, мягко говоря, небезусловным – 120-рублёвому инженеру никто не завидовал, «товаровед, обувной отдел, – как простой инженер! это хорошо? это противно!» Во-вторых, (простите за банальность) потому, что нельзя хотеть трудного так же как лёгкого, вкусного, так же как невкусного, удобного так же как не удобного, трудное, неудобное даже смертельно опасное выбирают, но иначе (не значит непременно неохотно, но – совсем по-другому) и в присутствии причин для такой жертвенности (причин не обязательно внешних, вроде угрозы выживанию нации, но преимущественно из-за них). Если ли же причины старательно объявляются преодолёнными (а «развитой социализм» это во многом именно «всё хорошо, хотя есть отдельные недостатки»), то… Но не эти пунктики, перечисленные выше, главное. Есть ещё одна вещь, но сначала иллюстрация: С.Г. Кара-Мурза: «Одно время, с конца 1961 г., моим соседом по коммуналке был шофер-дальнерейсовик. Сильный и дремучий, прямо зверь. […] Он приходил ко мне и начинал пытать: почему я, окончив МГУ, работая с утра до ночи в лаборатории, получал 105 руб. в месяц, а он, тупой неуч и пьяница, почти 400 руб. «Здесь что-то не так. Будет беда,» – говорил он. Я не соглашался, указывая, что шоферов не хватает, а в МГУ конкурс 18 человек на место. И мы с ним пытались этот клубок распутать, перечисляли все тяготы и награды его и моей работы…» Вот это-то баланс «тягот и наград» действительно штука интересная, у водителя впереди в лучшем случае относительно благоустроенная старость (до неё ещё дожить надо), квартира, полученная «в порядке общей очереди» по социальной норме, личное авто, дачка. Неплохо, но у молодого учёного, с хорошими карьерными перспективами, работающего в приоритетной (с т.з. государственного внимания) области впереди штуки позанятнее: интересная работа и поездки в дальние страны (братьев по соцлагерю уму-разуму учить, нечастый поворот судьбы, но с С.Г. случилось именно так), опубликованные книги и приобретённая известность, если повезёт – руководство крупными проектами и своя научная школа, в графе «итого» – и материальный выигрыш покрупнее. Главное, что воспроизводило «непрестижность» (относительную, подчеркнём) рабочих профессий – было само устройство советского социума, устройство централизованное, иерархическое, «военно»-бюрократическое (закавычиваю «военное», т.к. полагаю, что сущностная милитаризованность советского общества сильно преувеличена, речь идёт только заимствовании «страной-фабрикой» некоторых принципов организации). В таком социуме рядовой – это всегда «непрестижно» (будь то «рядовой рабочий» или «рядовой инженер»), а «престижным» будут «генеральские погоны» и то, что в начальники приводит (какой бы степени критическое отношение к «начальству» как бы широко не распространялось). Потому, раз образование в начальники приводило, не сразу и не всех (очень важный момент – какие категории «начсостава» как формировались, но это другой вопрос), но хотя бы в маленькие и за выслугу лет – оно было обречено на определённую престижность. И советская пропаганда могла бы из кожи вон вылезти, утверждая «высочайшую роль простого труженика», а зарплатные ведомости могли сколь угодно демонстрировать преимущество ПТУ перед МГУ, но это был финт ушами из серии «пчёлы против мёда», финт при этом вовсе не бесполезный – до поры до времени остроту кое-каких противоречий притуплявший. |
| Wednesday, August 15th, 2012 | |
| 8:43 pm | Перечитывая Л.И. Брежнева (2) «Как вы помните, на съезде строго и взыскательно говорилось о необходимости решительного улучшения дел с производством промышленных товаров народного потребления. Не повторяя сказанного, хотел бы прежде всего указать, что записанные в проекте плана задания группы «Б» мы рассматриваем как минимальные. Об этом уместно напомнить, ибо в прошлой пятилетке из 19 промышленных министерств задания по продукции группы «Б» выполнили только 5. Это не должно повториться.» [...] «В отраслях группы «Б» особенно велики резервы, кроющиеся в повышении качества продукции. Это относиться не только к изделиям обувной, трикотажной и швейной промышленности, но и ко многим товарам длительного пользования. И под качеством следует понимать не только добротность того или иного изделия, но и отделку, фасон, соответствие моде. Это значит, что в серьёзном улучшении нуждается планирование производства товаров народного потребления. Оно должно стать горазда более гибким, чутко реагировать на изменение вкусов и запросов потребителя.» [...] «Мы мобилизуем людей на высокопроизводительный труд, перевыполнение плановых показателей, на встречные планы, а в ряде областей – на дополнительные задания. Это, естественно, обязывает лучше удовлетворять потребности населения, обеспечить его растущие доходы достаточным количеством предметов потребления высокого качества и услугами.» Речь на Пленуме ЦК КПСС 25 октября 1976 года. (М., «Политиздат», 1976 г., стр. 22-23)  «Центральный комитет обеспокоен и перебоями в снабжении населения некоторыми промышленными товарами. Объём производства товаров народного потребления, конечно, растёт. Но требования к качеству и ассортименту явно обгоняют то, что предлагает промышленность. За последнее время в ЦК КПСС, в редакции газет поступают письма и жалобы о перебоях в торговле такими товарами, которые почему-то принято именовать «мелочами»: простейшие медикаменты, мыло, стиральные порошки, зубные щётки и паста, иголки, нитки, детские пелёнки, другие товары лёгкой промышленности. Это товарищи, непростительно. Виноваты министерства производящие такие товары, и в первую голову Министерство лёгкой промышленности (министр товарищ Н.Н. Тарасов). Виновато и Министерство торговли (министр товарищ А.И. Струев). Прямая обязанность торговли – гораздо активнее влиять на производство, добиваться от промышленности тех товаров, которые действительно нужны потребителю, оперативнее маневрировать ресурсами. Положение необходимо выправить уже в 1980 году. Следует находить конкретных виновников каждого «дефицита», вызванного халатностью безответственностью, головотяпством и их наказывать.» (Возгласы «Правильно!». Аплодисменты) Речь на Пленуме ЦК КПСС 27 ноября 1979 года. (М., «Политиздат», 1979 г., стр. 20) |
| 8:39 pm | Перечитывая Л.И. Брежнева (1) «Ещё один важный вопрос, на который хотел бы обратить внимание участников Пленума, - это вопрос о трудовых ресурсов. Потребность в рабочей силе у нас будет расти как в производственной, так и в непроизводственной сфере. А между тем действие демографических факторов, связанное с отдалёнными последствиями войны, приведёт к 80-х годах к резкому сокращению притока трудоспособного населения. Сложившаяся ситуация со всей остротой ставит задачу экономии, более рационального использования трудовых ресурсов. Главный путь её решения – ускорение роста производительности труда, прежде всего за счёт механизации ручного труда не только на основных производствах, но и на вспомогательных погрузочно-разгрузочных и ремонтных работах.» Речь на Пленуме ЦК КПСС 25 октября 1976 года. (М., «Политиздат», 1976 г., стр. 24) |
| Wednesday, May 23rd, 2012 | |
| 5:24 pm | Побег из круга Против довольно распространённого (причём среди людей люто антагонистских взглядов) убеждения, что советский «коммунизм» это что-то перелицованное крестьянско-общинное, есть такое относительно существенное возражение (не одно, впрочем). «Крестьянское» время (и реальном и в этаком «метафизическом» смысле) подчеркнуто циклично, весна-лето-осень-зима – снова весна, всё по новой начинай, природные циклы, севооборот. Русское время по некоторым обстоятельствам ещё более циклично, если под «циклом» понимать вариации на тему «на колу мочало – начинай сначала». Лев Тихомиров писал где-то примерно следующее: у нас никто не живёт в доме своего деда, потому, что ещё при жизни этого деда, дом горел три раза. Вот вам ещё один цикл поверх годового. В скобках заметим, что циклическое время укоренено в традиции, сакрально, а вот линейное многими почитается как сугубо профанное и модерное. «Коммунизм» же – это прорыв к линейности, побег из «дурной бесконечности», к делу, которое вершится по принципу «задача выполнена – переходим к следующему этапу», как возведение одного этажа предполагает, что это уже «навсегда», и впереди новый, другой, без повторения пройденного. Отсюда и навязчивая метафора стройки («строительство новой жизни», «строители коммунизма» и т.д.). «Циклическими» делами соввласть неосознанно, но зримо тяготилась, не игнорировала их, не избегала – не будем клеветниками – но тяготилась. В «циклах» не происходит зримого и эффектного накопления результата, прибавления, возведения. Вырастили – съели, пошили – износили, обслужили – снова пришли; тоска, «всё как в прорву». И ощущение, что должен быть какой-нибудь выход из этой «старорежимной» бесконечности, научный такой выход. «Доктор, помогите, я пахну! – Мыться не пробовали? – Пробовал, не помогает, через месяц опять пахну». Можно как бы сострить, что всё это «строительство социализма» было таким большим авралом, что бы «сделать всё» и больше не работать, но, наверное, не стОит так плоско. Тут скорее родовое пятно любой утопии проявляется. К таким тягостным «цикличным» делам относилось, понятное дело, снабжение населения едой и ширпотребом (это я пишу не взамен аргументов насчёт товаров группы «А» и «Б», тяжёлого послевоенного восстановления и т.д., а в дополнение). Плюс: поддержание порядка в самом простом смысле – чистоты. Вся дурь насчёт «чисто не там, где убирают, а там где не сорят», и одна бабушка-пенсионерка на четверть мизерной ставки на все клозеты (ситуация в реале ровно обратная – не сорят, где вылизано так, что уже и не удобно свинячить, да и урны ровно там где надо и не переполнены) (см. «теория разбитых окон»). А третья «дурная бесконечность», относительно которой чувствовалось этакое внутреннее напряжение – с «несознательностью бороться», мотивировать, объяснять, отслеживать. Он же вот-вот должен быть появиться – «человек нового общества», сознательный 24 часа в сутки 7 дней в неделю, которому ничего объяснять не надо, для которого не существует нравится-не нравится, вдохновляет-не вдохновляет, который всегда дисциплинирован и бодр, который… А что вместо него? Я когда-то прочёл у Галковского: «Большинство советских лозунгов это вопли через матюгальник. Если вспомнить все эти бесчисленные «поел – убери посуду!», «не прислоняться!», «стране нужен уголь!» (а кто жил – помнит), то, чтобы адекватно воспринимать мысль, надо дописывать слово-уточнение: «уррод». Тогда ни что при изложении не исчезнет: и подумал: ну, ведь клевещет же Д.Е.Г., накручивает какие-то интеллигентские фобии. А он, пожалуй, поймал, что-то из того воздуха. Ну, правда же – уррроды… Сколько можно объяснять – посуду убери… |
| Tuesday, April 24th, 2012 | |
| 7:06 pm | Клуб «Родина», 48 лет назад Скоро некруглая годовщина с момента основания клуба «Родина» «РОДИНА», патриотический молодежный клуб любителей отечественной истории и культуры. Один из главных центров возрождения русского национального сознания, существовал с 8 мая 1964 по 1 нояб. 1972. Был создан в тот момент, когда на духовное и историческое наследие России велись особенно яростные атаки со стороны «послесталинской» партийно-советской бюрократии. Такая вот короткая история. В принципе, можно ничего не добавлять, но поделюсь чем-то вроде «противоречивых чувств», возникающих по прочтении. Первое. На таких вот примерах учишься Советскую власть ненавидеть. Поскольку, я уважаю право окружающих не знать кто я такой, и о чём пишу, поясню – к этому периоду в истории моей страны отношусь с уважительным интересом, к тому же просто нет у меня темперамента – с прошлым воевать. Но – сильное впечатление, а в чувствах я волен. Безобидной (как минимум) инициативе не нашлось места в стране-фабрике, чья бюрократия напрочь не владела нехитрым и общераспространённым искусством встраивать общественную активность в жизнь социума с минимальным вредом и ко всеобщему удовольствию. Самое паскудное, что я в целом могу понять эту логику: а как вы хотели, это централизованное плановое государство, нету тут возможностей каждое «хочу» куда-то встраивать, планы партии – планы народа, получил задание – сделай, что сказали, нет задания – покури, книжку почитай, водки выпей, если с фантазией совсем плохо, но под ногами не путайся («работа и отдых»). Понять могу, но противно. Поясню, мне представляется, что клуб прикрыли именно в первую очередь, из-за инородности, нетехнологичности для Системы любого инициативничания, ей удобнее было с теми, кто за зарплату, от сих до сих, с девяти до пяти и в рамках штатного расписания. Идеологические разногласия там, конечно, налицо, но всё же, рискну утверждать, не первым пунктом. У меня на глазах несколько энтузиастов бились за возможность создать детскую киностудию, получая раз за разом отказы типа «а вам это зачем?», «у нас с детьми профессионалы работают, вот кружок баянистов, вот лыжная секция, а дилетантов к такому ответственному делу допускать нельзя», «а кто отвечать будет, если что?» и т.д. Тема возможной «идеологической диверсии» со стороны самодеятельных киношников, может, и присутствовала в мозжечке «контрольных инстанций», но не она одна. Просто Государство, ставшее «Единственным Актором», сформировало себе соответствующий аппарат. Кстати, когда тем же чиновникам (уже в Перестройку) сверху «спустили» задание поддержать что-нибудь «неформальное» и «экспериментальное» (было и такое, как-нибудь расскажу) – студию быстренько разрешили, правда, загнулась она вскоре, уже на пороге «радикальных реформ». Второе. «Жили ж люди». С каким-то особым удовольствие читается вся эта история: собрались, встретились, с кем-то договорились, что-то арендовали, кого-то пригласили, поспорили, раскололись, пригласили, заслушали – жизнь, «движуха». 1968 год на дворе, люди смелые, деятельные, самостоятельные (простите за неуклюжий пафос). Тем обиднее, что всё это пустили под нож, разломали, растоптали, «отбили охоту». И третье, контртезис. Всё это я пишу, несмотря на то, что чем дальше, тем больше скептически отношусь к способности общественного активизма и всякого рода самодеятельности-самоуправления быть чем-то большим и лучшим, чем просто дополнением к «недобровольным» институциям, существующим вне зависимости от наличия или отсутствия энтузиазма участников, к Системе. Виньетка на полях, «отдушина» необходимейшая – да. Голос, протестующий или зовущий – а как же. Но никакой власти над «пассивной массой» энтузиаст-доброволец любого толка получать не должен («мы здесь власть!», ага, забавно, но не надо мной, пожалуйста). Между комиссаром и чунушей выбирать-то особенно не приходиться, однозначно – не комиссар. Впрочем, последнее рассуждение к истории клуба «Родина» никакого отношения не имеет… |
| Monday, April 9th, 2012 | |
| 1:34 pm | Про «Эпоху Застоя» - 27 «РУССКИЙ»: ПРИКЛЮЧЕНИЯ ОДНОГО СЛОВА В СТРАНЕ СССР Часть 4 (ранее - часть 1, часть 2, часть 3) Русский – слово военное. Можно сказать, с некоторой, небольшой натяжкой, что было три самые крупные сферы, в которых «обитание» понятия «русское» представлялось наиболее естественным и «легитимным» в рамках позднесоветской реальности: 1) История (прошлое, антикварное, уходящее). 2) Деревня (весь связанный с этим смысловой ряд, от «берёзки» и «задушевной песни» до «менталитета», «корней», «нелёгкого крестьянского труда» и т.д.). 3) Война. В львиной доле многочисленных (весьма многочисленных) стихов, песен, романов, пьес, кинофильмов о войне (в основном Великой Отечественной) советский солдат представал, прежде всего, как солдат русский. Это, как правило, не называлось прямо (установку на то, что Войну выиграл весь многонациональный советский народ никто под сомнение не ставил), хотя могло и указываться достаточно откровенно («будем жить, славяне», «а я в Россию, домой хочу, я так давно не видел маму», «хотят ли русские войны», «обыкновенный русский человек, каких у нас в Союзе миллионы» и т.д.). Но именно образ русского представал как наиболее соответствующий вызову страшной, эпической, небывалой Войны (тема чудовищности, несравненности постигшей в 1941-м Родину беды с годами всё более контрастировалась, густела, взгонялась). В этом образе соединялись: почти нечеловеческие выносливость и терпение, способность сдюжить неимоверную «ратную страду», весёлый и злой азарт отваги, упрямая гордость и отчаянная дерзость, изобретательность «солдатской смекалки», щеголеватая лихость, тяжёлая крестьянская основательность, спокойное достоинство пред лицом смерти, неспособность предать, бескорыстное товарищество, «тёркинский» юмор.  Образы русских солдат в кинематографе: Л. Быков, К. Лавров, В. Тихонов, В. Шукшин, Н. Олялин, П. Вельяминов ( далее ) |
| Friday, April 6th, 2012 | |
| 4:53 pm | Про «Эпоху Застоя» - 27 «РУССКИЙ»: ПРИКЛЮЧЕНИЯ ОДНОГО СЛОВА В СТРАНЕ СССР Часть 3 (ранее - часть 1, часть 2) Русский – слово деревенское (напоминаю, пишу я о нюансах, оттенках смыслов). В описываемый период как-то естественно стало полагать, что настоящее русское, русское на 100% это едва ли не в первую очередь «сельское». Огромный, тонкий, сложный мир великой цивилизации неким образом начал аккуратно редуцировался до «крестьянского уклада», «видов на урожай», «народных промыслов» и «проблем колхозной деревни». Возможно, отчасти этому оттенку значения мы обязаны писателям-деревенщикам (впрочем, это менее всего может быть поставлено им в вину). Они немало сделали, став, в меру собственных сил, наследниками русской «большой прозы»; в значительной мере они изменили культурный ландшафт, например, растабуировали ещё в 60-х – 70-х обсуждение судеб русского крестьянства и даже ран, нанесённых коллективизацией. Но в какой-то степени побочным эффектом (возможно, специально усиленным кем-то) оказалась локализация «русской темы» где-то в районе надоев, укосов, бревенчатых срубов, резных наличников, «развития Нечерноземья» и т.д. Такого «уточнения значения» понятия «русское» наша культура не знала даже во времена, когда 80-90% населения пахало и сеяло, а образованный слой в некоторой части своей плохо владел родным языком. И всё это в стремительно урбанизирующейся стране. Получилось примерно так: если ты живёшь вдалеке от сёл и центральных усадеб, работаешь, например, в НИИ, одет, допустим, в джинсы и ездишь на метро, то ты уже и не русский вроде, а «просто советский» и «нечего тут». ( далее ) |
| 2:55 pm | Про «Эпоху Застоя» - 27 «РУССКИЙ»: ПРИКЛЮЧЕНИЯ ОДНОГО СЛОВА В СТРАНЕ СССР Часть 2 (ранее - часть 1) Русское – это что-то связанное со специфическим эстрадным жанром «академических русских народных ансамблей песни и пляски», «оркестров русских народных инструментов», с именами Руслановой, Зыкиной, Воронец и так далее. Целая индустрия, ныне по большей части канувшая в Лету, а некогда пользовавшаяся повышенным вниманием советских «культурных инстанций». Достаточно сказать, что в больших, «правительственных» концертах, приуроченных к государственным праздникам, «академические народные» музыканты выступали сразу за мастерами классической сцены – весьма высокий уровень признания. Неизменно торжественный антураж «академических коллективов народной песни» был, вероятно, позаимствован у симфонических оркестров и хоровых капелл (не забываем про статус всего «классического»). Музыкальный материал исполнялся в значительной степени авторский и к собственно фольклору имевший довольно отдалённое отношение. Но этот стиль свою, и весьма немалую аудиторию, обрёл; лучшие мастера жанра (например, уже упомянутая Людмила Зыкина) пользовались любовью и почитанием, а профессиональных и самодеятельных народных хоров и ансамблей насчитывались многие сотни. Они (в другом количестве и на другом уровне) и сейчас существуют, достаточно обратиться, скажем, к архиву телепередачи «Играй, гармонь». Что важно: именно в рамках этого жанра считались допустимыми нотки «этнического» русского (а не общепринятого коммунистически-этатисткого) патриотизма. ( далее ) |
| Thursday, April 5th, 2012 | |
| 11:53 pm | Про «Эпоху Застоя» - 27 «РУССКИЙ»: ПРИКЛЮЧЕНИЯ ОДНОГО СЛОВА В СТРАНЕ СССР (Ранее - Про «Эпоху Застоя» - 26: Посланные начальники) Часть 1 Это не описание положения или роли русских в Союзе, не характеристика тех или иных аспектов национальной или культурной политики в Советском государстве. Мне хотелось бы действительно поговорить о словах, нюансах значений, оттенках смыслов, специфике словоупотребления и прочем в этом духе (быть может, позволив себе некоторые отступления от заявленной темы и необязательные обобщения). Вспомнить, насколько это в моих силах, что именовалось русским в той, «застойной» реальности или, лучше сказать, что именно маркировалось как «русское». С чем «рифмовалось» это слово, что с ним в то время срослось, связалось, какие ассоциативные ряды за ним тянулись и т.д. Порядок перечисления произвольный, общее и частное, официальное и сугубо неформальное, значимое и не очень перечислено вперемешку, всё написанное мной снабжено грифом «I.M.H.O.», я предупредил. Начать, вероятно, стоило бы с того, что само употребление слова «русский», его производных и связанных с этим понятием символов и знаков было в определённой степени локализовано в нескольких иногда пересекающих, иногда весьма далеко отстоящих друг от друга сферах. За рамками этих областей определение «русское» становилось не то что бы «незаконным», а скорее несколько неуместным. В соответствии с «ареалом», в котором «обитало» слово, менялся его «цвет», «запах», «статус»… Русский – слово устаревшее. Конечно, не так, как «ендова» или «пищаль», но относящееся к ушедшей, дореволюционной, «отправленной в музей» реальности. Алексей Константинович Толстой – русский литератор, Алексей Николаевич Толстой – советский писатель (была ещё формулировка «русский советский», но употреблялась не часто). «Старинный русский романс», но «современная советская песня», русский учёный Якоби, но советский – Курчатов и т.д. ( далее ) |
| Monday, March 19th, 2012 | |
| 3:37 pm | Чеканка На правах примечания к «Эпохе Застоя» По мне, так одной из самых примечательных деталей позднесоветских интерьеров были разнообразные чеканные панно. Я не историк декора (и не претендую на то), просто поделюсь некоторыми наблюдениями. Как я понял, чеканка вошла в моду где-то 60-х. В принципе, для нашей культуры никакой особенной новацией чеканные картины и элементы не были.  «Архангел Михаил», икона из чеканного позолоченного серебра, Византия, кон. 10 - нач. 11 века  «Архистратиг Михаил», мастер М.Костерин, 1898 г. (оклад латунь, золочение, ювелирные камни, чеканка) Однако, «застойная» чеканка первоначально отличалась отчётливым горским колоритом, «рифмуясь» с коврами, кубачинскими кинжалами, снежными вершинами, окованными рогами, полными вина, и прочими образами, с которыми связывался Кавказ в сознании потребителя продукции тогдашних масс-медиа.  «Осень», работа Э. Гобадзе, ГПТУ № 11, Тбилиси Но чеканка довольно быстро вошла в обиход и «экзотические» черты исчезли. ( далее ) |
| Friday, October 7th, 2011 | |
| 1:32 pm | Фотохроники Атлантиды Выпускники Высшей школы тренеров, 1937-1938 гг. Снимок сделан у главного подъезда института физкультуры г. Москвы (ул. Казакова).  Может быть, в каком-то смысле это фото «репрезентативно», вузовцы, «срез общества» и т.д. А может быть, никаких таких обобщений сделать нельзя. Снимок можно изучить относительно детально, картинка кликабельна. Для тех, кому любопытно – Отделение бокса той же Высшей школы тренеров, выпуск 1938 года (кликабельно).  |
| Monday, July 18th, 2011 | |
| 2:56 pm | Из избы-читальни. Дневники Черняева В коротком отпуску начал читать дневники А.С. Черняева (заместитель заведующего Международным отделом ЦК КПСС в 1971-1986 гг., потом помощник Горбачёва, нашёл по ссылке). Хотел было просмотреть по диагонали (тем паче, что слышал о каких-то сомнениях в подлинности), и зачитался. Текст «атмосферный» и на свой лад цельный. Несколько небезынтересных формулировок: ( цитаты ) |
| Thursday, June 30th, 2011 | |
| 2:16 pm | Фотохроники Атлантиды Небезынтересно Москва 1931-ого года глазами Брэнсона Де Ку (обнаружено на LiRu)  Агитация на Советской площади  Агитация в Парке культуры и отдыха им. Горького. Надпись в «руках» у фигуры: «Кто станет кричать «Да здравствует Москва!» - тот будет повешен.»  Фабрика-кухня №1 [там ещё немало занятных фотографий] |
| Wednesday, November 26th, 2008 | |
| 1:22 pm | Про «Эпоху Застоя» - 26 ПОСЛАННЫЕ НАЧАЛЬНИКИ Есть в идеократии (подозреваю, что в любой) некая удивляющая особенность. Имея целью (по крайней мере, формально) реализацию определённого утопического проекта и не будучи способной реализовать его в полной мере (на то и утопия, что бы не учитывать извечные ограничения, накладываемые человеческой природой и прочими неотменимыми вещами), идеократия, тем не менее, в каждый из периодов своей истории воплощает какую-либо грань своего невозможного идеала с изрядной полнотой. Например, «Застой» считается многими (и вроде бы довольно аргументировано) временем разложения, «обуржуазивания» советского общества. Но это с одной стороны, а с другой этот период немногим менее радикален, чем время «военного коммунизма» и разных ВХУТЕМАСов. Присутствует в Левой отрицание Хозяина не только как владельца, но и как Главного, Того-Кто-За-Всё-Отвечает. «Трудящийся имеет право», «мы все здесь товарищи», «коллектив должен знать», «нет келейности в принятии решений», «демократический централизм» ну, и т.д. Ведь в «справедливом обществе» начальник – это просто диспетчер, который координирует добровольные усилия сознательных тружеников, не правда ли? Даже такие понятия как «лидер» и «авторитет» иными в этом идейном поле берутся под подозрение. Если учитывать это, становится понятным, почему многими леваками сталинизм почитается если уж не правой идеологией, то бастардной линией Левой. Правда, в теории, низведение «начальства» до сугубо координационной роли должно сопровождаться усилением рабочего самоуправления и тектоническими изменениями в сознании граждан. На то она и теория. Но я же утверждал: на каждом конкретном историческом этапе воплощается одна грань утопического «кристалла», а если несколько, то не связанных друг с другом.  Как это выглядело? Приведу известную цитату, Гоблин «о веке нынешнем и веке минувшем»: ( далее ) |
| Monday, September 1st, 2008 | |
| 5:15 pm | Про «Эпоху Застоя» - 25 Чаепитие в НИИ Спорить с утверждениями из разряда «это все знают» или даже комментировать их, дело не то что бы сложное, а «вязкое» какое-то, что ли. «Все знают», что в советских НИИ «никто не работал, а только чаи гоняли». Поди докажи, что там не было не одного бездельника, и чая никто в глаза не видел. Тем паче, что я, признаюсь, собственно советские НИИ застал только мальчишкой. Лет в одиннадцать по «Гидропроекту» шлялся (не смотря на «режим»), на 25-этаж на лифте катался на Москву с «высоты птичьего полёта» смотреть, и прочие сентиментальные воспоминания. Во времена постсоветские, пришлось, правда, поработать в системе и пообщаться со многими людьми и некоторых из них имею честь назвать своими друзьями, но это, конечно, не та «степень погружения в материал». Но всё же позволю себе поделиться с вами своими замечаниями на этот счёт.  Биологи города Пущино. Тернии науки. Всеволод Тарасевич, журнал «Советское Фото», 1977 г. Замечание 1. Почему всё же так живучи эти рассказы, повествующие о том, что именно в НИИ «никто не работал, только штаны протирали» и прочие «чаи с тортиком». Что заставляет людей, которые и социально, и поколенчески и даже территориально безнадёжно далеки от давних праздных «менеэсов», воспроизводить эти обороты с какой-то особенной уверенностью в собственной осведомлённости. Реальность-реальностью, а где причина распространённости и укоренённости этого убеждения? Ведь не оброс таким количеством штампов облик транспортных рабочих или стеклодувов. Кому и почему важны эти «мифы»? ( далее ) Замечание 4. А теперь о тех, кто всё же «ничего не делал и пил чай с тортиком» или занимался «общественной работой». Определённая кадровая избыточность не везде, но была. Объяснялась ли она тем, что «наклепали образованных, а девать их некуда»? Возможно, но вряд ли только этим. Многие из ветеранов прикладной науки могут вспомнить тот или иной период, когда задействованы в работе были все, включая всевозможных бездельников, обитателей курилок, «активистов месткомов» и т.д., причём задействованы по специальности и с ненормированным рабочим днём. Причина такой «полундры», как правило, была одна – некий вызов со стороны «Золотого миллиарда». Это могло быть всё, что угодно: новый истребитель, способ, удешевляющий производство чего-либо, прорыв в области медицины, модный предмет бытовой техники и т.д. В общем, нечто, на что необходимо было «дать ответ Чемберлену». Государство-завод по определению не может иметь в числе приоритетных все направления, но более того, оно может своей волей остановить развитие тех или иных тем, которые «представляются бесперспективными», в то время как в рыночной экономике какая-то «движуха» происходит в любом секторе, ибо даже с уходом инвестиций не случается 100% сворачивание работ. Отсюда неожиданные «удары».Плюс, повторюсь, соревнование шло между всем Большим Западом и всего лишь одной, хотя и очень крупной страной (наши сателлиты, во многих отношениях, не в счёт).  Главный вывод: многие научные учреждения просто обязаны были иметь «на случай чего» определённый мобилизационный резерв, причём, непременно внутри структуры. Не призовёшь же учёного или инженера «из запаса», например, со стройки или из собеса, правда? ( плюс ) |
| Monday, August 11th, 2008 | |
| 1:09 pm | Про «Эпоху Застоя» - 24 СОВЕТСКИЙ ПАРЛАМЕНТАРИЗМ Наверное, можно сказать, что если под «парламентом» понимать законодательную власть в строгом (а уж тем паче «идеальном») смысле слова, то в СССР его просто не было. Реальным властным органом, возможно, являлся разве что Президиум Верховного Совета, от имени которого издавалась огромная масса регламентирующих документов, по крайней мере, достаточно вспомнить, кто был его руководителем с 1977 года. Впрочем, уровень и степень влиятельности и самостоятельности тех или иных властных институтов – тема отдельного (и не моего) исследования. Конечно, советские депутаты не были выдвиженцами территориальных общин, а назначались сверху. Власть вообще предпочитала не допускать возникновения никаких значимых коллективов, кроме созданных её самой для решения ею же поставленных задач, такое вот сложное понимание коллективизма (см. главку «Работа и отдых»). Тем паче не могло идти речи о «законодательном процессе» с непременной борьбой фракций, закулисной торговлей, лоббированием и т.д. (не мне судить хорошо это или плохо). Но существование Верховного Совета СССР, а так же советов и советиков различных уровней не было таким уж абсурдным. Имелась у этой системы и внешнеполитическая функция, и репрезентативная, и пропагандистская, и функция структурирования элиты и т.д. А главное – советский «парламентарий» мог быть участником унылого шоу, произнося с трибуны не им написанную речь про удои и умолоты (срежиссированность и даже отрепетированность «законодательного процесса» в СССР, кажется, никто особенно не отрицает), но это не делало его полным нулём. Более того, многие оставили по себе добрую память. Не знаю, как осуществляли свою деятельность высокопоставленные нардепы из числа видных руководителей, многозвёздных генералов или маститых писателей; подозреваю, что и они могли быть небесполезны для своих избирателей, но те, о ком я слышал, были совсем простыми людьми из числа «смешных» «доярок и кочегарок». Почему-то в тех историях фигурировали, в основном, женщины, работницы фабрик или строек, назначенные представлять «трудящие массы».  ( далее ) |
| Tuesday, July 29th, 2008 | |
| 5:58 pm | Про «Эпоху Застоя» - 23 КРАХ «СОЦИАЛЬНО-ОДНОРОДНОГО» ОБЩЕСТВА Часть 2 (ранее - часть 1) В первой части я попытался описать меры, посредством которых в СССР создавалось «бесклассовое общество». К таковым, по моему мнению, относятся: 1. Максимальное снижение межклассовых барьеров, свободный переход из одной социальной страты в другую, и (с известными исключениями) нивелировка имущественных различий. 2. Превращение промышленного рабочего в «работающего горожанина». 3. Трансформация «колхозника» из «государственного крестьянина» в сельскохозяйственного рабочего. 4. «Омассовение» интеллигенции с её одновременной «компенсационной» или «позитивной» дискриминацией (выражаясь в терминах политкорректности). Если попытаться рассматривать, каковы были последствия этих мер, то надо заметить, что многие из таковых последствий не предусматривались действовавшей властью и были для неё совершенной неожиданностью. Не то, что бы нечто подобное нельзя было предугадать в принципе, но… Знаете выражение «молодая советская республика»? Молодость государственного устройства и правящего класса в таких делах всегда плоха. Теоретически, главным следствием, должно было стать возрастание социальной однородности. На деле же, по моему мнению, ни тождественность, ни даже сближение ментального, культурного, интеллектуального, поведенческого облика различных социальных групп не были достигнуты. Это тем более удивительно, что различные страты советского общества имели не только достаточно близкий уровень дохода и обеспеченности квадратными метрами, не только жили в одних и тех же домах по соседству, не только сближались по количеству лет проведённых за партой (10-11 лет рабочий, 14-16 интеллигент), и не только имели возможности легко пересекать межклассовые границы, но и по исходному соцпроисхождению были буквально родными братьями. Это действительно так, ведь фактически новые классы советского общества были учреждены с «нуля», интеллигентские профессиональные династии и аристократические роды старой России остались в прошлом, потомки революционной и постреволюционной элиты, хотя и занимали часто довольно значимые ниши, но были немногочисленны, а средний советский инженер, как и средний советский рабочий происхождения были сходного – дед крестьянин, отец пролетарий.  Т.е. ни одного из тех факторов, которым обычно приписывают главенствующую роль в размежевании общества по сословно-классовому принципу, не существовало. Ни отношений господства / подчинения, ни взаимоисключающих миров хижин и дворцов, в которых текла бы объективно различающаяся жизнь, ни конфликта толстого кошелька и пустого кармана, ни пропасти между читающими Аристотеля и неспособными прочесть даже ценник, ничего этого в советском обществе не было, но отсутствие этих разделяющих барьеров не сделало его единым. Более того – дистанция субъективная, психологическая между крупнейшими стратами только росла с годами, медленно, но верно. Вероятно, следует сделать промежуточный вывод, что, имущественное расслоение и отношения господства / подчинения не являются первопричиной классовых различий. В реальности, главным, по моему суждению, следствием «нивелировки классов» стало упрощение, если можно так выразиться, внутрисословной структуры ментально-культурных групп. ( далее ) |
| Friday, July 18th, 2008 | |
| 3:45 pm | Про «Эпоху Застоя» - 22 КРАХ «СОЦИАЛЬНО-ОДНОРОДНОГО» ОБЩЕСТВА Часть 1 Оговорюсь сразу, в первой же строчке: я не веду в этой заметке речь о советском властном классе (т.н. «номенклатуре») и примыкающих к нему привилегированных группах, скорее это попытка разговора о том, как менялся социум, в том числе и благодаря усилиям этой самой номенклатуры.  Демонстрации трудящихся – символ единства советского общества. На снимке – празднование дня рождения В.И. Ленина на Северном полюсе. (фото позаимствовано) В любом обществе, из когда-либо существовавших в истории, кроме иерархических разделений по принципу господин-раб, начальник-подчинённый, аристократия-простонародье, эксплуататор-эксплуатируемый и т.д. были дефиниции по признакам, не связанным напрямую с отношениями властвования или извлечения прибыли. Например, во многих культурах «городские» возвышались над «деревенщиной»; всегда были, нередко малопонятные на сегодняшний взгляд, деления на «позорные» и «почитаемые» профессиональные или субэтнические группы и т.п. Этих признаков, по которым могло происходить подобное разделение, великое множество: в их основе оказывались, например, представления о редкости свойств, приписываемых той или иной страте, сложившиеся мнения о её априорной лояльности к власти или обществу в целом, специфика межгрупповой комплиментарности, да хоть лестное или критическое упоминание социальной группы в национальном эпосе. Не было исключением и советское общество до 60-х годов включительно. Кроме естественного деления на «верхи» и «низы» («начальство» и «трудящиеся»), там существовало масса статусных различий между классами. Нижний уровень – крестьянство, «колхозники», беспаспортные и имевшие в некоторые периоды столь специфические взаимоотношения с государством, что выражение «второе крепостное право» из публицистической «обзывалки» переходит в ряд корректных терминов (другой вопрос – оправдано ли было такое положение, и что являлось альтернативой ему). «Середина» – полноправные (в рамках существовавшего на тот момент права и особенностей его применения) и даже формально привилегированные промышленные рабочие, и в ряде аспектов близкие к ним по статусу рядовые совслужащие (преимущественно без высшего образования). Выше их – интеллигенция, бывшая, по сути, элитарной группой. Даже фельдшер или учительница начальных классов не чета «работяге» («это ж сколько книжек надо прочитать, голову сломаешь»), при них смолкал мат и тушили цигарки, плюс платность высшего образования и некоторые другие факторы. И при этом, вместе с остальной элитой, терроризируемая, т.е. устрашаемая, но не уничтожаемая. Террору этого рода, повторюсь, интеллигенция подвергалась именно из-за своей фактической элитарности и благодаря ей, а не с целью истребления или хотя бы социального унижения.  Врач – друг народа. Разница между человеком образованным и «простым» ещё очень велика (позаимствовано) Это свидетельство того, что режим, с одной стороны, был заинтересован в этом сословии, а с другой стороны не полагался на его добровольную лояльность, ибо отдавал себе отчёт в том, что интересы, ценности и логика режима либо прямо противоречат интересам, ценностям и логике интеллигенции либо находятся за пределами её понимания. Для сравнения, можно вспомнить судьбу сословия, в котором режим не нуждался – казачества: его социальная ниша была ликвидирована, и если бы не субэтническая проекция от него осталось бы так же мало как, например, от купечества. Впрочем, в той или иной степени, таковы были отношения власти и любого класса советского общества, именно поэтому власть вынуждена была не только подавлять, а с корнем вырывать любые зачатки самоорганизации, любые попытки сформулировать свои интересы, в силу их заведомой контрреволюционной, эгоистичной, мещанской, в общем вредоносной направленности. Результатом такого подавления стало общество людей, которых молодые радикалы называют (на мой взгляд несправедливо) «овощами» (впрочем, сейчас не об этом) ( далее ) |
| Friday, July 11th, 2008 | |
| 1:39 pm | Про «Эпоху Застоя» - 21 ПОСЛЕДНИЙ КОММУНАР (мемуарчик) С Серым мы приятельствовали с 5-го класса, когда нам более-менее систематично историю начали преподавать (кстати, его не Сергеем звали, как можно подумать, а Михаилом, фамилия была Сергеев). От первых глав учебника, рассказывающих о каменном веке, мы совершенно ошалели, приобретённые знания будоражили воображение и мы часами изготавливали из подобранных булыжников каменные скребки, а если повезёт, скажем, валунчик попадется немаленький и годный к обработке, то и каменные топоры и наконечники (правда, недоделанные, силёнок и усердия не хватало). «Реконструкторы», в общем (смайл). ( далее ) |
| Monday, June 30th, 2008 | |
| 5:13 pm | Про «Эпоху Застоя» - 20 РЕЛИГИЯ В СССР (случайные воспоминания) Первая сознательная встреча с «религией» «в реале» (до этого наверняка что-то слышал или видел по телевизору, во всяком случае, слово «священник» знал). Лето, мне восемь лет, я брожу вокруг нашей пятиэтажки, в ожидании Вовки и Димона, которые «щас выйдут», и начнётся любимая «войнушка». И тут я вижу этого человека: высокий парень в джинсах, в расстёгнутой цветастой рубашке, на шее на толстой цепочке виден довольно большой, кажется, медный крест. Эпоха хиппи только закончилась, для парня этот крест, возможно, обычная «фенька», но я, сроду не видевший ничего подобного, прихожу в неописуемое изумление. Как бы вам объяснить: для меня увидеть человека с крестом на шее равносильно было появлению из-за угла колонны белых войск, въезду во двор старинной кареты или приземлению триплана времён Первой мировой. В общем, дико интересно и необычно, нечто из совершенно иной реальности. Такой я был невежественный или наоборот, судя по высказываниям некоторых записных атеистов, правильно воспитанный. Обежав от волнения круг почёта по краю детской площадки, я влетел в свою квартиру: - Бабушка, я человека с крестом видел. И я успокоился, хотя пару раз ещё пытался рассказывать про увиденное разным людям, надеясь вызвать удивление. *** Не знаю, насколько была типична такая ситуация для страны в целом (говорят, что для запада Подмосковья вполне типична), но в нашем городе на неполные 40 000 населения было 2 (прописью: два) «молельных дома евангельских христиан-баптистов» (официальных, с табличками на дверях) и не одного православного храма. Православным оставалось либо ездить в Москву, либо ходить за несколько километров в сельскую церковь.  Примерно такой молельный дом был в двух шагах от моей пятиэтажки. Сейчас на его месте добротная кирпичная «кирха» (фото позаимствовано) ( далее ) |
