IV

Приговор суда собора князей и епископов русских оказался и приговором влиянию Тверских князей на судьбы России. Пусть Тверь сильна, но Тверской князь – слаб. Не хозяин он Тверской земли. И центр его княжества никем не построен, никем не основан - сам возник. И населяют его не беженцы, во всем от князя зависимые, не их потомки, а потомки основателей Твери. Вот и выходит, что Тверской князь – не хозяин в своем княжестве, а теперь еще у его великокняжеского стольного града Владимира новый хозяин объявился. Пусть еще не объявился, но митрополит, князья и епископы уже дали понять Михаилу Ярославичу, кто этот хозяин. У Юрия Даниловича просто не хватило выдержки, чтобы дождаться естественного падения Тверских, как дождался окончательного падения Киева митрополит Максим. За эту свою несдержанность Юрий и поплатился жизнью.

Иван Данилович, сменивший на посту Юрия Даниловича, всегда дома на хозяйстве оставался, когда тот князей в темницу тягал, да на Тверь хаживал то с монголами, то с новгородцами. Он не был столь кровожадным, какими были его брат и отец, в бытность свою Великим князем он все более кротостью города брал. Необыкновенная кротость Калиты объясняется просто: последний раз монголы переписали жителей Руси в 1275 г. и ушли, дав на откуп сбор дани Великому князю, следовательно, и дань Орда ожидала такую же, как еще при брате Александра Невского Василии Ярославиче и его сыне Дмитрии Александровиче, когда население было значительно меньше, чем при Иване. Что Орда ожидала, то и получала, как ею же и было положено - десятину с каждой переписанной сохи. Куда девалась разница между собранными и отданными в Орду десятинами, я думаю, объяснять не надо. А разница была столь значительной*, что и раньше тяжелый на подъем к ратным подвигам Иван Данилович теперь мог не воевать вовсе. Он теперь мог завоевать почти все, с места не сходя, лишь рассылая с частью той разницы кошели-калиты. А поскольку собирал он дань не сам, а переписи населения по вполне понятным причинам не было, то сколько десятин от лишней сохи оседало в карманах сборщиков! Бедный русский народ!

Интересно, а насколько бедный? Дани Орда просила - десятую часть от всего, произведенного за год. 10% с оборота, так сказать. Зато – раз в семь лет. Получается… меньше, чем 1,5% (полтора процента!) в год. Непосильное бремя! Сравнимое с нашим, отмененным за неподъемностью для отслеживания государством, дорожным налогом с предприятий.

Что же Тверские князья, неужели до такого простого воровства не додумались? Конечно, додумались, только вот докняжить во всей Владимирской Руси до узаконения его ханом Узбеком не смогли. То же, что им своровать и удавалось, все не туда вкладывали. А у Калиты на этих деньгах еще один источник дохода рос – арендная плата в 25 –50% годового оборота с каждого пахаря, что на его земле сидит. Да и не раз в семь лет, а каждый год. Да еще и таможенную деньгу, Иваном собираемую, Узбек ему полностью отдал в распоряжение. В землю надо было деньги вкладывать, в землю, а не в Орду и не в борьбу с ней, тогда, глядишь, и стала бы Тверь столицей нашей родины.

А пока, в 1329 г. после увеселительной прогулки во главе ордынской рати, наведенной им на землю Тверскую, после которой количество вольных пахарей на ивановых землях значительно увеличилось, а сама Тверь была разрушена вместе с селами и пригородами, Иван становится Великим полукнязем всея Владимирской Руси. Второй полукнязь – Александр Василич Суздальский получил в княжение земли владимирские и поволжские. Хитрый, но наивный Узбек так и не понял, что, хозяином в них все равно останется Иван, хоть княжить в тех землях и будет Александр. Вероятно, от постигшего его разочарования Александр Василич годика через три и умер, оставив свое полукняжение Калите. Отныне князья Московские становятся Великими князьями Владимирскими навсегда.

___________________
* При Дмитрии Донском, внуке Калиты соотношение дани к разнице составляло уже 1:15.


<III            оглавление             ЧАСТЬ 3>

III


Думается, и наш святой Петр так считал. И свежеиспеченный митрополит Московский и всея Руси Феогност. Не зря ж он духовную ту принял и закрепил. Бумага, де, она все стерпит, а что мы знаем, то мы знаем. Не знаю, тот ли это Феогност Сарский, что из Сарая ханским послом в Царьград ездил, но имя уж больно на Руси редкое, иных Богозналов русская история, вроде бы, не помнит.

Не в 1299 году забыли о кафедре в Киеве наши митрополиты. Кажется, последним бывал в Киеве митрополит Кирилл, нашедший там свое успокоение в 1280 г., и то он созывал епископов на собор во Владимир, да и в скорбный путь отправился в Киев из того же Переяславля, который за лесом.

По смерти Кирилла больше двух лет выжидали наши иерархи, как в Константинополе кости лягут, прежде чем отправить Максима, преемника Кирилла, на поставление. Шла в то время в Царьграде борьба между патриархом Иоанном Векком, сторонником ойкуменического христианства, и бывшим патриархом Иосифом, отстаивавшим греческую ортодоксальность. Ортодоксальность победила благодаря смерти базилевса Михаила, который поддерживал Векка, тщетно надеясь на то, что Людовик Святой в благодарность за признание восточным христианским миром главенства над собой папы, отзовет своего братца-пирата Карла Анжуйского из Средиземного моря. Бывший патриарх снова стал патриархом, а Векк просто перестал быть. Так снова началась история двух церквей единого учения, а у нас появился православный митрополит. Через 16 лет после поставления он смирится с реальностью, и, наконец, перенесет свою кафедру во Владимир.

Жаль! Такой красивый образ (митрополит, бегущий во всю прыть из Киева на север во главе своих присных) и вдруг рассыпался! Увы, не бежал митрополит на север, незачем ему было бежать. Сидел в это время митрополит Максим все в том же Переяславле, в нем и соборы епископские собирал. Отчего же не во Владимире? Не жаловали Великие князья Владимир, приезжали туда лишь затем, чтобы на престол великокняжеский взойти, так зачем митрополиту там сидеть? Разве что по великим праздникам, а вот "митрополит Владимирский" - это пока еще звучит.

Первым понял, что уже не звучит, митрополит Петр, наследовавший Максиму. Замечательной души человеком был этот Петр! Поставленный митрополитом всея Руси для того, чтобы Галицкая Русь, наконец, обрела своего православного пастыря, поставленный по протекции князя Юрия Львовича Галицкого, надеявшегося, что Петр займет специально для него созданную в Галиче кафедру и возглавит борьбу с латинской ересью в западных и южных русских пределах, он в 1308 г. вдруг оказывается… правильно, в Переяславле. Правда, Юрий Львович сам виноват! Зачем он считал себя наследником Владимирских земель и титуловался Рексом Руссии?

Возмутившись назначением Петра, Великий князь Владимирский Михаил Ярославич Тверской, посылавший в Константинополь на поставление в митрополиты некоего Геронтия с митрополичьими реликвиями, обвиняет Петра в том, что тот берет мзду за поставление в священнический сан, и требует суда над Петром, суда земского и церковного. Суд, так суд. Для суда над Петром князья и епископы со всей земли русской едут на собор… ну конечно, все туда же - в Переяславль. Чем в городе, принадлежащем недругу Михаила Ярославича Тверского, Юрию Даниловичу Московскому, дело может закончиться? Тем и закончилось. Собор князей и епископов всея Руси приговорил: митрополита всея Руси Петра оправдать, но оставить в подозрении и в случае чего выслать оного митрополита в Царьград. Царьград приговор утвердил.

А, кстати, вы не помните, как речка, на которой Владимир стоит, зовется? Правильно, Клязьма. А Дмитров-городок помните, тот, что у ее истоков Юрий Долгорукий закладывал? Так вот, этот городок, оказывается, пригород Переяславля Залесского. А на другом конце пути из Твери на юг и на полпути по той речке к Владимиру князь Московский таможенную деньгу с переволакивающихся в Яузу собирает. Ну, и кто у нас теперь Великий и Владимирский?


<II                 оглавление                 IV>

Imported event Original

II


Переяславль будет принадлежать князьям Московским. А стоит он среди земли Владимирской. Забавно, да? Забавник Юрий в свое время назвал так город, чтобы его с другим городом путали, тем, что в земле Рязанской, ибо настоящий Переяславль, тот, что на юге Русской земли, уже давно стал для всех Переяславлем Русским. Новый Переяславль одно время так и был – Новым, правда, эти неучтивые рязанцы обозвали Переяславль Юрия Залесским, но, все равно, наша взяла! Жгли Владимирские князья, жгли Рязань и, наконец-то, благодаря монголам Рязань сгорела окончательно. Поскольку Рязанским князьям надобно было где-то сесть, решено было перенести Рязань в Переяславль. “Рязанский”- уточняем мы теперь. Забавник своего добился.

Еще один забавник, Даниил Московский, в 1301 г. ввязывается в распрю между рязанскими лучшими людьми со своим князем, спорящими о будущем устройстве новой Рязани, пленяет прямо на поле битвы “некоей хитростью”, как летописец утверждает, и, отбившись от монголо-рязанской орды под тем Переяславлем (вы еще раз города не перепутали?), уволакивает за собой самого князя Рязанского Константина Романовича, собственника Коломны и прочей мелочи в своей земле, чтобы посадить его в темницу. Владения Константина становятся владениями Даниила. Коломна очень естественно присоединяется к княжеству Московскому.

На следующий год почему-то отдает Богу душу племянник Даниила князь Иван Переяславльский, не забыв завещать свое княжество вместе с городом дяде – злейшему врагу своего отца. Вот и получилось, что владимирский город принадлежит… нет, не князю Московскому, а Даниле Александровичу. Лично. Сказав, что Переяславль принадлежит князьям Московским, я, пожалуй, немного поторопился, как поторопился в свое время князь Андрей, сочтя, что вся земля Ростово-Суздальская ему уже принадлежит.

Ну, а Юрий Данилович, еще год спустя, лихим наскоком лишил землю Смоленскую княжества Можайского, посадив, по примеру батюшки, князя Святослава Можайского на место князя Константина Рязанского, благо, место в темнице освободилось, - Константин был убит Юрием, чтобы у рязанцев претензий на владения князей московских, полученные в наследство от князя Константина, не было. Город Можайск и княжество, столь же естественно, как и Коломна, влились в княжество Московское. Почему естественно? Потому, что отныне - это, действительно, Московское княжество: оно растянулось на все течение Москвы от истока до устья.

Это события только трех лет, а лет тех было от появления в Москве Даниила до убийства Юрия пятьдесят три. Не верьте первой духовной Калиты! Прибедняется князь. В ней даже Переяславль не упомянут. А может, там упомянуто только то, что князь считал княжеству принадлежащим?


<I               оглавление                 III>

Imported event Original

I

В 1299 г. весь клир во главе с митрополитом Киевским и Всея Руси Максимом, подобрав рясы, бежит из в очередной раз разрушенного до основания и опустошенного Киева во Владимир.

Отчего же церковные иерархи вскоре после пришествия монголов на Русь бросили на произвол судьбы свою паству, как никогда нуждавшуюся в церковном окормлении? Да оттого, что “Всея Руси” превратилось в звук пустой, и Максиму вовсе не хотелось становиться православным мученником. Это “Всея Руси” могло наполниться содержанием отныне только рядом с Великим князем, а он теперь сидел во Владимире. Владимир становится дважды столицей – становится столицей и светской, и духовной власти.

Свою сервильность православная церковь подобным образом проявит еще раз. Когда столица откочует в Москву, преемник Максима, приятель Ивана Калиты митрополит Петр переедет туда, где в 1326г. и умрет, за что удостоится причисления к лику святых. Следующий за Петром митрополит Феогност перевезет в Москву и клир, и столицу своей епархии. Почему можно считать, что к этому времени столица находится уже в Москве? Да потому, что еще один герой наших святцев - св. Данила Александрович и его потомки уже исправляют ошибку деток брата Андрея Боголюбского - многодетного и чадолюбивого Всеволода, разделивших его владения на уделы. Данила, Юрий и Иван, пользуясь методами, известными еще Владимиру Мономаху, уже частью отняли, частью украли, частью скупили все земли вокруг Владимира.

Владения Калиты уже ползут к Рязани, ему уже принадлежат селения в земле Смоленской. Список городов, принадлежащих тогда князю Московскому, скромен, зато в этом списке множество сел и земельных угодий в чужих уделах. Странным образом эти угодья, деревни и города находятся вдоль судоходных рек. От истоков до устий.

Странным ли? Посмотрим, чем же некогда Кучкова земля так глянулась Юрию Долгорукому? А вот чем. Пишет тверской летописец, что заложил в 1156 Юрий Москву на устье Неглинной выше Яузы. Сложно, конечно, представить, но на обеих реках было в ХII веке оживленное судоходство. Двумя годами ранее он основал Дмитров, рядом с верховьями Клязьмы, та же Клязьма подходит близко к Яузе, где в районе Мытищ (собственно, само древнее их название Яузские Мытищи, говорит о том, что именно здесь некогда с купцов брали мыто, таможенную деньгу, если по-татарски, и, судя по названию, немалую) был некогда волок из одной реки в другую. Дмитров же был поставлен при реке Яхроме, там, где река становится судоходной, и по ней открывается путь до Волги. Таким образом, контролируя оба его конца, Юрий становился фактическим владельцем всего кратчайшего транспортного пути из московского бассейна в волжский.

С основанием Дмитрова попутно решалась и еще одна проблема владетельного князя – неизбежные трения с прежними контролерами на Яхроме. Как? Думаете, это единственный город, заложенный с похожими намерениями нашим московским основателем? Нет, конечно. В 1152 г. Юрий Владимирович основал город Переяславль. Основал, то есть, построил на своей земле. И беженцев с юга там поселил больше, чем было жителей в рядом стоящем Клещине, и храм в Переяславле поставил во имя Спаса. Я думаю, и главу местной епархии из рядом стоящего Клещина переманил, чтобы быть тому Клещину вовсе пусту, ибо Переяславль Новый и побольше, и побогаче Клещина. И побежал народ из Клещина в Переяславль. Ну, и кто теперь о Клещине помнит? Так же и Дмитров возник, а имени того города, что рядом стоял, не помнит даже история, только то и помнит, что был такой город.

Ничего нового не изобретали князья Московские, просто хорошо повторяли, то, с чего Рюриковичи и начали, сев по оба конца пути “из варяг в греки”, но уже как Юрий Владимирович, не владельцами – собственниками. Настоящие Мономашичи!


<ЧАСТЬ 1            оглавление          II>

Imported event Original

Imported event Original

IV

Честно говоря, в преамбуле моего опуса, я намеренно солгал. Ложь, я думаю, простительная, ибо именно так всегда и рассматривается российская история. Однако, именно с разрушением Киева Андреем Боголюбским в 1169 г. и завершается история того государственного образования, что появилось под эгидой русов.

Киевская Русь закончила свое существование. Западные земли скоро станут Литвой, южные поглотит Степь, Новгородская земля еще некоторое время будет бороться за свою самостоятельность. В Ростово-Суздальской земле, демонстративно отделившейся от прочей Руси, начинается процесс, который и приведет к появлению этого неубиваемого порождения Мономашичей – Российской Империи. Единственное, что привязывает историю Киевской Руси к истории России – титулатура их верховных правителей и митрополичья кафедра, последовавшая вслед за Великим князем сначала во Владимир, а затем и в Москву.

События, последовавшие за кончиной в 1175 г. Андрея Боголюбского, удивительно напоминают более современные истории. Похоже, именно в его правление произошло рождение нового типа русской государственности – той, что всегда балансирует на грани народного бунта, той, что для своей реформации требует либо гражданской войны, либо гибели большой части населения, той, что всегда представляется единственным средством, дабы удержать Россию от распада на составлявшие ее некогда земли, той, что как Феникс всегда возрождается после, казалось бы, ее полного уничтожения.

Тогда же нам впервые является и русский народ. Народ, лишенный собственности, готовый к долготерпению, который, кажется, только и выжидает, когда угнетающая его власть покажет свою слабину, чтобы… вы думаете, скинуть ярмо? Нет, чтобы это ярмо сломать, разодрать в щепы, а затем смиренно отдать его в починку все той же власти и подставить под него свою шею.


<III         оглавление       ЧАСТЬ 2>

Imported event Original

III

Если в начале нашей истории властителей больше интересовала дань, собираемая для них городами, которые являлись средоточием богатств своих земель, то к веку XII, князья осознали, что можно обойтись без такого строптивого посредника, требующего вдобавок ко всему за свои услуги еще какой-то службы, и завести себе свои земли, тем более, что на протяжении своей жизни им доводилось покняжить не в одном городе и соответственно богатству земель несчастные становились то беднее, то богаче. Наши князья стали прикупать себе землицы у городов, там, где ее продавали, крали, там, где ее выделяли в кормление, убивали собственников особо понравившихся земель и женили своих отпрысков на потомстве убитых. Именно последним способом Москва стала отчиной нашего святого: его папа Юрий Владимирович привенчал ему Москву, выдав за него дочь убитого боярина Кучки. Это обстоятельство, а именно то, что Москва была княжеской отчиной, оказало немалое влияние на последующую нашу историю.

К XII веку относится еще одно судьбоносное для нашей страны событие: Степь выгнала Русь из плотно насиженных ею южных земель на малообжитой север. Андрей Боголюбский – первый князь, признавший свершившийся факт, ушел от завещанного ему Киева за леса, в Ростово-Суздальскую землю. Впервые Великий князь покинул Киев, оставшись при своем титуле. Мало того, впервые Великий князь, разбив войска иных претендентов на этот титул, уничтожил и сам город. Казалось бы, что здесь такого? Ну было сердце государства в Киеве, теперь оно в Суздале. Или в Ростове? Ни там, ни там - оно теперь в вотчине Андрея, в построенном его дедом на собственной земле городе Владимире. Правда, не в самом городе, а по традиции рядом - в выстроенном самим Андреем сельце Боголюбове.

Старшим городам земли показали большой кукиш! Это было уже не первое унижение, которому подвергли эти города отец с сыном. Само приглашение Андрея в эти земли было местью умершему после очередной попойки* Юрию Долгорукому за принуждение вопреки всем правилам, законам и обычаям к целованию креста на приятие Ростовом и Суздалем князьями младших сыновей Долгорукого. Андрей же, вместо того, чтобы учинить ряд со старшими городами, в насмешку над ними учинил таковой с их пригородом – Владимиром. Старшие города скривились, но проглотили.

Изгнав братьев и племянников со своих земель, а вслед за ними и бояр отцовских, Андрей продолжил дело своего отца и дело своего деда – превращение целой земли в свою вотчину, полагаясь не на опыт и знания, а лишь на личную преданность собственных бояр, выстроенных во властно-хозяйственную вертикаль, и людишек, нескончаемым потоком бегущих с юга, опустошаемого набегами степняков. Их на свои собственные земли начал сажать еще дед Андрея, отец продолжил, то же делал и сам Андрей, пренебрегший своими прямыми великокняжескими обязанностями - защитой земли Русской и этих людишек от набегов.

Андрей сел во Владимире полновластным хозяином своих земель и своих людей. Отныне к подобному самовластью будут стремиться все Рюриковичи Мономахова извода.

Боярской преданности надолго не хватило: из опасения быть заподозренными в недостаточной преданности собственные бояре и убили Андрея Боголюбского в его собственном городе, в почти собственном княжестве. С кончиной Андрея Юрьевича, лишившись своего основания, вертикаль рухнула. В его частных владениях наступил хаос. Неделю валялось на траве его бездыханное тело. Потерявших своего повелителя и покровителя андреевых служивых людей избивали и убивали его же людишки. Народ, собранный с бору по сосенке со всей Руси в андреевы владения, устроил первый в российской истории настоящий русский бунт. Бессмысленный и беспощадный, с отниманием и делением, с грабежом награбленного и в едином порыве.

Бунт как сам начался, так, после уничтожения бунтовавшими недограбленного, сам собой и закончился, тем более, что подоспела для городов младших новая напасть: старшие города, не спросясь у младших, стремясь восстановить свое значение, пригласили княжить к себе племянников Андрея. Вскипело ретивое у молодых городов и они выставили против андреевых племянников андреевых братьев. После этой, в отличие от прежних княжеских потасовок, уже настоящей гражданской войны, опять-таки первой в отечественной практике, о старших городах в Ростово-Суздальской земле велено было забыть. Заодно, вместе с ее населением была уничтожена Рязань - а не надо было племянникам в Рязани сидеть! Еще одним старшим городом на Руси стало меньше. С тех пор и сам Владимир, заменивший собой прежние старшие города, и Великое княжение Владимирское передаются по наследству.

Помните, короли городам иммунитеты раздавали, дабы феодалов ослабить? Чем теперь андреевы братья заняты? Правильно, иммунитеты феодалам раздают. Откуда феодалы? Думаете, это лучшие мужи городские? Конечно, нет! Те уже давно на городских стенах качаются. Это у нас новые феодалы. Из служилых мужей братьев андреевых Михалки да Всеволода.

__________________
* Скорее всего, Великого князя в Киеве отравили: уж больно надоел и он сам, и его суздальская команда киевлянам.



<II              оглавление                  IV>

Imported event Original

Imported event Original

II

С самого начала российской истории поражает как параллельность процессов, происходящих на Руси и в Европе, так и различие результатов этих процессов. Образование городов в Европе, то есть, именно городов, а не крупных поселений, городов, не подчиняющихся никому, кроме короля, да и ему подвластных с целым рядом оговорок, условий и ограничений, начинается в Х–XI в.в.. Тогда же появляются и русские города*, но если европейские города получают свою самостоятельность из рук монарха, то города русские являются на сцене уже самостоятельными: они сами заключают договоры со своими правителями. Европейские монархи даруют иммунитеты городским коммунам, что, собственно, и превращает их в города, чтобы заручится союзником в борьбе с уже набравшими силу европейскими феодалами, на Руси же еще нет феодалов, поскольку на Руси еще не ощущается ценность земельного владения.

Первыми землевладельцами на Руси, подобно греческим полисам, становятся именно города. Если в Европе города чуть ли не под самыми своими стенами окружены чужими владениями, как Санкт-Петербург и Москва своими областями, то на Руси города владеют всеми землями “к ним тянущими”. Городской правитель-князь согласно договору-ряду, как правило, оказывается вне городских стен. В Новгороде ему даже не дозволено покупать землю и ходить в полюдье - кормовую дань, собранную со строго оговоренной территории, князю и его дружине доставляли прямо в покои, что стояли, как вы догадываетесь, напротив городских укреплений, по другую сторону Волхова.

Кажется, последним Великим князем, подписавшим в 1252г. подобный договор с Владимиром, тогда стольным городом, скорее уже в силу традиции, нежели по необходимости, был никто иной, как Александр Невский. Он же затем и воспользовался для ликвидации подобной практики в других городах монгольским войском под водительством Неврюя. Однако, не этот наш великий святой положил начало подобному “собиранию земель русских”. Первым начал их “собирать” другой герой наших святцев – Андрей Боголюбский.

____________________
* Назовем их русскими для упрощения изложения - хотя были эти города разноплеменные, дань все-таки все платили русам.

I
Надменно глядя с нынешних высот на свое прошлое, человечеству сложно осознать, что в древности, несмотря на отсутствие современных средств передвижения и связи, европейско-азиатский мир был столь же един, как и сейчас, а мобильность населения, ныне стесненная национальными границами и отсутствием свободных для заселения пространств, была намного выше, чем в наше время. Археологические данные свидетельствуют о наличии обмена между материками Евразии еще в каменном веке, а уж в рассматриваемое нами время наличие торговли между ними даже не оспаривается. Тем более странным становится постулат о натуральном характере производства господствующего в Европе вплоть до XIX века.

Европейское население все первое тысячелетие после рождества Христова, вместо того, чтобы сидеть на одном месте и, согласно исторической науке, не сходя с него, удовлетворять свои потребности в крове, одежде и пище, постоянно бродит от Атлантики до Урала в поисках удобного места для обмена продуктов своего производства на иноземные, преимущественно индийские и китайские.*

Маленькая мировая война, затеянная императором Юстинианом в VI веке, привела к тому, что прежние торговые пути, соединявшие Европу с Азией были перерезаны, и племена, по своему обыкновению, пошли искать новых мест, удобных как для экспорта, так и для импорта. Так наши племена и нашли свои места. Они оседлали путь, впоследствии получивший название “из варяг в греки”. Название, впрочем, как и поселения славянских племен в нижнем течении Днепра, появилось уже гораздо позже, тогда важнее было иное направление - путь вниз по Волге до Каспийского моря.

Собственно, не столь уж исторически долгая необходимость в этом пути, впоследствии еще некоторое время поддерживаемая удобством транспортировки грузов из стабильного европейского севера в Византию, державшую тогда торговлю с востоком, и обратно в обход обустраивающейся Европы, и привела к появлению государственного образования под эгидой русского племени с преимущественно славянским населением. В этом не было бы ничего примечательного, мало ли подобных образований возникало и исчезало? Да вот только почему-то именно это так и не может исчезнуть, несмотря на все потрясения, постигшие его на протяжении своего существования, и именно оно является наименее европейским во всей Европе.

Русь приняла христианство, как и вся Европа. Она приняла его в Византийской редакции. Это вряд ли могло оказать столь глубокое влияние на русское мировоззрение, что Россия начала отдаляться от Европы, но послужило в свое время аргументом сначала в споре правителей Руси с ее землями, а затем в споре России с Европой. Это первое отличие от европейской истории, что бросается в глаза при знакомстве с историей российской, второе же – разница в статусе этих земель по сравнению с европейскими графствами, княжествами и прочими земельными образованиями.
_________________
* Звучит теперь особенно актуально, если учесть, что все мировое производство ныне туда и переезжает.