Я разберу одно положение из работы «Поведение» Константина А. Крылова и в этом разборе попробую ответить на вопрос «что надо делать, когда ненавидишь», или «как избавиться от ненависти» (почти как марафон пожеланий, да).


Цитата:

«Желание вернуть своё принципиально отличается от желания присвоить чужое. Оно возникает в ситуации, когда своё продолжает признаваться субъектом именно своим, а тот факт, что им обладает кто-то другой, воспринимается как помеха. С этой точки зрения объект ненависти не обладает тем, что субъект считает своим, а просто мешает субъекту обладать тем, что ему принадлежит. Поэтому единственным способом вернуть себе возможность обладания своим является не «обратное присвоение» (своё не признается чужим), а уничтожение помехи, препятствующей должному отношению к своему (например, ненавидимого человека). Ненависть предполагает, что «правильное положение вещей» восстановится само, как только будет убрана помеха.

Ненависть всегда направлена на прошлое. Невозможно ненавидеть кого-то или что-то за то, чего ещё не произошло. С этой точки зрения прошлое в целом является универсальным объектом ненависти.

Ненависть является личным чувством: ненавидят не что-то, а кого-то. Ненависть - это ненависть к участникам отношений.

Ненависть является наиболее сложной из всех базовых эмоций, поскольку предполагает понимание разницы между отношениями и их реализацией, а также зависимость отношений от действий их участников».

Полагаю, что читатель видит несоответствие «невозможно ненавидеть что-то» в частности, а потом, что «ненавидят не что-то, а кого-то» вообще. Это несоответствие присутствует и ранее, в описании четвёртой этической системы «не позволяй – ни себе, ни другим (по отношению к себе) делать то, что ненавидишь в себе и в других».

«То, что ненавидишь». Напомню, что вслед за автором я считаю четвёртую этическую системой, оформляющейся в российском обществе в настоящий исторический период.

Несоответствие не выглядит сколько-нибудь важным, но, тем не менее, преподаватель во мне требует поправить его. Я согласен с тем, что «ненавидят не что-то, а кого-то», это действия по снятию ненависти направлены на что-то (если этому чему-то не повезло оказаться кем-то, мои соболезнования). Так что приведённый императив звучит скорее как «не позволяй – ни себе, ни другим (по отношению к себе) делать то, за что ты возненавидишь». Не позволяй увеличиваться числу тех, кого ты ненавидишь, и тем более себя уж в них не добавляй.

А далее я буду исходить из того, что ненавидят действительно

а) кого-то
б) в прошлом за то, что
в) мешает сейчас
г) наступить правильному завтра.

И могу сделать следующие заметки.

Первое. Если ненавидят кого-то, то в случае, когда приходится анализировать прошлые неприятности, связанные с поведением больших групп людей, и уже забыто, кто за что в ответе, тогда очень востребован шарж. Огульная типизация с выпячиванием отдельных черт. Кто-то.

Так как ненависть – эмоция отрицательная, то очень велик – что уж там, естествен – соблазн сделать этот огульный выпяченный тип ещё и отвратительным. Так легче. Приятного человека ненавидеть трудно, а королеву красоты так и вовсе… И возникает опасность подмены ненависти отвращением, детским «мне не нравится». Отвращение же, в отличие от ненависти, лечится обычным переубеждением безо всякого исправления состоявшегося положения дел и безо всяких мер по недопущению повторения его в будущем. И даже сам вылечившийся доволен собою: мол, не инфантилен я, оказывается, да и делать ничего не надо.

Это было в том числе про «национальное примирение» в нынешнем ярмарочном формате, которое сводится к требованию не обращать внимания на прошлые обиды. Не разобраться в них, не похоронить их, даже не забыть про них (иначе Вас нельзя будет дёргать по свистку), а не обращать на них внимания (пока Вам не свистнут). Такое аукнется.

Второе. Ненависть, воистину, не требует мести. Конечно, почему бы и нет, но надо понимать, что усилия в отмщении суть усилия в чужих интересах, так как от одной только мести Вы не получите ничего. Получит кто-то другой, и как бы ещё не тот, кому Вы отомстили. Месть в избавлении от ненависти – зряшное дело, растрата, роскошь.

Именно поэтому у меня вызывает печаль всё это громокипение насчёт «симметричных ответов» и «зеркальных ударов» после неприятных дел, обязанных собою СВО. Это, граждане, стадионное боление: «обидно, досадно, но ладно-ладно-ладно» с переходом в «ну-жен гол!» Чересчур бесспорно, чтобы быть правильным.

Вот смотрите. Думаю, что у Вас есть свой список лиц, которые по нынешним делам, связанным в бУССР, «повинны смерти», – если с Вами совсем плохо, то мучительной смерти – и у многих из вас эти списки в значительной мере совпадают.

А у меня такого списка нет. Я всего лишь хочу, чтобы общество, ныне существующее на территории бУССР, прекратило своё существование, а население, объединённое им, стало бы объединено российским обществом – уж каким есть. У российского общества некогда отняли народ, и его надо вернуть.

Что? Вы тоже этого хотите – мол, это настолько естественно и поумолчательно… извините, не поверю. Это Вы сейчас захотели, когда я сказал. А так у Вас перед глазами список, «Миротворец» своего разлива (угадайте, почему исходный прожект появился? Если долго гадаете, то в зеркало посмотритесь...). Как иродов в Вашем списке побьют, так и простим остальных, в покое оставим. А о другом пускай начальство думает, нам всё равно недоступно, а так хоть порадуемся, покричим – гол забьют, какого-нибудь бандеровского упыря освежуют…

Я же согласен на то, чтобы все – все! – обитатели ваших списков, будь их хоть сотни тысяч, жили до 120 лет в холе и неге и дразнили меня каждый вечер со всех экранов «що, зловив, дурний москаль?» Вот только за эту цену «украинское общество» должно перестать существовать и никогда не появиться вновь. Это нужнее, я в выгоде останусь. И потому я с той же самой печалью смотрю на нынешнее совершенно недостаточное понимание Федерацией ею же обещанных «демилитаризаций» и «денацификаций». Не окупаются пока нынешние наши жертвы от нас, списки ваши не стоят и десятой от этих жертв. У гадины ещё очень большие – протяжённые и разнообразные – шансы. У настоящей гадины, а не у её чирьев, брызжущих гноем в телекамеры (защитная реакция, на которую должны вестись).

Теперь скажите, что я пособник и наймит. Мол, на допаминчик самоправедный посягнул. А я всего лишь ненавижу по-настоящему, а не по-колизейски. Не пролетарий. Так что говорите, что хотите.

Третье. Поиграю в слова. Мешать придти, мешать пройти можно по-разному. Можно запертой дверью, а то и вовсе стеной, а можно грязью или грузом на ногах. Можно препятствовать, а можно тормозить. Дела дискретные, дела аналоговые.

Так же можно и мешать наступить, мешать состояться, воспрещая или отвлекая (изматывая в том числе). И все дела, за которые ненавидят, сводятся к запрету или к перегрузке тела и разума. Если призывать на помощь великий и могучий, то отношение к тому наследию прошлого, которое мешает жить сейчас, сводится к понятию «снять». Снять запрет/засов, снять с плеч или запястий, «снять с души»…

Ненависть, напомню, отрицательная эмоция, которую испытывать не хочется, от которой хочется уйти. И уход от ненависти всегда выглядит её снятием, освобождением от неё, а не бегством, как от безразличия; не подавлением, как страха; и не заглушением, как зависти (другая тема, может, вернусь ещё, тоже игра в слова). Надеяться, что «всё восстановится» через введение запретов, подгонку форм, сужение пределов – фатально ошибаться. Даже уничтожая, ненависть не давит, а взрывает, распыляет, даёт больше возможностей, чем было: например, возможность свободного выбора между русской и украинской школами.

А запреты не убирают ненависть, они всего лишь заставляют её затаиться.

«Скрепы», говорите?

Четвёртое. И как отличать «правильное завтра» от «неправильного»? Не «отличить», а «отличать». Как правильно спорить о будущем?

По определению можно сказать, что «правильное завтра» – это не такое, которое по нраву одному из спорщиков или не по нраву никому (компромисс), а такое, в котором спорщики друг дружку не ненавидят; неважно, ненавидят ли они один другого сейчас. На пути в «правильное завтра» ненависть между ними либо исчезнет и вновь уже не возникнет, либо просто не возникнет.

Значит, спор о будущем – это спор о том

а) что именно из существующего ныне наследия прошлого надо снять окончательно, то есть так, чтобы уже само это снятие никому не мешало, и
б) как исполнить это «снять окончательно».

И это уже не спор, это проектирование. Оно гораздо труднее спора, потому что здесь надо понимать, что успешно помешало и/или мешает и/или способно помешать в жизни. Помешать именно Вам, а не собирательному «народу», рассматриваемому Вами со стороны как дружеский шарж. Требовать чего-то «для народа» зачастую оказывается способом отбояриться «кому угодно, лишь бы не мне, я-то нетипичный, то есть то же самое, но выше». И оно, такое проектирование, может длиться бесконечно, примеряясь ко всё новым окружениям и обстоятельствам: в отличие от спора, оно не требует завершения через объединение спорщиков во всём довольное «мы» в конце очередной серии. Убийства одного из спорщиков ради того же хэппи-энда оно тоже не требует.

Однако избавление от ненависти стоит этих бесконечных трудов.

Спасибо за внимание.

ПостСкриптум. На полях, примера для. Мне с некоторых пор нерадостно ходить мимо самокатных стойбищ и даже мимо одиночных особей. Нет, не с недавних пор. С лета ещё, после семитских выкрутасов с пейджерами: думаю, что и у Вас ещё тогда… мелькало. Спрашивается в задачнике: что/кого надо убрать, чтобы я (бедненький) не нервничал? Не то убрать, что мне не нравится, а то, от чего я нервничаю. Как это «что» снять в распыл, чтобы людишки потом зубами не скрежетали и на меня пальцем не показывали: вот он довольный, от самокатов не шарахается, а мы за это страдаем!

Техническое задание, да.