НУ, И У НАС. СУД.

История Израиля вовсе не является исключением: не только там была эпоха правления судей. Само слово "правитель" некогда и для нас означало "судья". "Правда" - суд, а не суждение, сходное с истиной. Первичная функция государства - суд, и ничто иное. История о призвании варягов - история о поисках верховного судьи для трех объединившихся племен, правителя, суждение которого не будет поставлено под сомнение ни одним из них только потому, что он - из иного племени. Увы, кажется, это не бродячая легенда, а бродячая истина.

Межплеменной судья необходим уже тем, кто вышел из рода в общину, но сам наш судья оказался родовым вождем. В этом столкновении родовой иерархии наверху и общинного права внизу и суждено было родиться нашему государству.

Членение истории на периоды, верное в Европе, буксует, едва пересекает пределы наших границ: эпоха вождества, и выстроившая современную Европу, и проведшая ее через все более или менее наблюдаемые исторические стадии, начисто отсутствует в русских землях. Крепостное право, бывшее некогда в Европе и канувшее в лету, возникает на наших землях спустя половину тысячелетия с тех времен и пускает глубокие корни. Гордые крупнейшие европейские феодалы на нашей почве превращаются в искателей должностей при царском дворе, меряющихся заслугами и старшинством своего при нем появления. Причина тому, кажется, одна - собственность.

Чтобы собственность являла собой институт, а не фикцию, способную одним росчерком пера найти нового обладателя, необходим суд, а его века с XIV вершат по всей земле Владимирской потомки призванного варяга, уже и сами успевшие стать крупнейшими собственниками. Последовательно заменив в своих землях суд общинный судом административным, они фактически стали единственными собственниками в государстве. Но здесь их ожидала очень неприятная неожиданность: они вскоре и сами стали собственностью государства.

Первым это понял Иван Грозный, сначала, ощутив, что реформы Избранной Рады ведут к потери и власти, растворяющейся в губах, земствахи и земских судах, и собственности, отданной в их руки, он выделил себе сиротскую часть - Опричнину, пытаясь решить проблемы и заселения новых земель, и подавления несогласных с ним, затем, видимо смирившись с участью безземельного русского Царя, посадил на царское место царя Бекбулатовича, получил из его рук немалую часть земель и промыслов в личное владение и успокоился. Эта собственность после смерти Федора Иоанновича снова стала собственностью Дворцового приказа.

Нащупанный было Избранной Радой путь, подкрепленный Священным Писанием, был забыт и забыт надолго. Проще оказалось продолжить старое. Крепостное право явилось у нас не для удобства помещиков-крепостников, а для правильности налогообложения, дабы за каждой тяглой душой государству не приходилось бегать, а бегать ему уже приходилось даже за Урал, ибо там и находилось легендарное Беловодье, куда государственные люди дороги не знают.

После Смуты, вызванной в основном полным отсутствием у населения понимания, кто кому должен платить и за что, и всякого отсутсвия какого бы то ни было суда над взымающими плату, был введен новый прямой налог - подворный, смененный уже при Петре подушным. Этот подушный, как и в прежнее время, взымался одновременно и с каждой души, и с территории, на которой душа проживала в то время, когда ее описали - за всякую помершую душу и просто неспособную расплатиться расплачивалась община. Именно поэтому община консервировалась государством даже после отмены крепостного права: основными ее функциями стали распределение податей и передел все сокращающихся с ростом прикрепленного к этой земле населения земельных наделов. Земельная община стала тяжкой ношей для справных хозяев.

Собственно, уже тогда, с отменой подушной подати, Россия могла стать безналоговым государством: ее прочие бюджетные поступления без акцизов и пошлин составляли не менее 60%, но для компенсации этого выпадающего налога, наконец-то, был введен налог на имущество. Если бы Дума была созвана именно в это время, может быть, мы и последовали бы за Европой в развитии демократии, но не случилось.

А вот суд у нас только тогда и появился. Внедрялась новая судебная система чрезвычайно медленно - в иных губерниях новые суды так и не начали действовать до 1917 г.. Можно сказать, что государство рюриковичей и его наследников так и не стало государством даже в общинном понимании, оно так и оставалось домашним хозяйством, "одной конторой и одной фабрикой", если позволительно описать его словами В.И. Ленина, характеризующими социалистическое государство.


6<  7  >8