Игры с Властью, или Главная опасность "дедовщины"
Вопрос далеко не столь тривиален, как может показаться на первый взгляд. Одна из главных причин столь длительной беспомощности общества в борьбе с данным явлением – безусловно, в том, что «борцам», как правило, так и не удается толком сформулировать, с чем же они, собственно, борются и что именно в данном явлении представляет главную угрозу. Где же, фигурально выражаясь, находится пресловутое «сердце спрута» - то, что делает явление смертельно опасным? Или же никакого сердца у спрута нет, «проблема искусственно раздута», а немного «полетать» на первом году службы для любого солдата только полезно, чтоб «лучше понимать службу»?
Сторонников последних утверждений на самом деле очень немало, прежде всего – в самом армейском организме. Сейчас, на волне общественного возмущения «делом Сычева», они вынужденно несколько притихли – слишком откровенным диссонансом прозвучит их позиция на фоне брутальных картин изощренных издевательств в наших воинских частях, многократно растиражированных в СМИ. Но они еще скажут свое слово, когда придет пора «что-то делать», и объяснят, что делать-то, собственно, ничего нельзя – да и, по большому счету, не нужно. Уставшее от негативной информации общество вполне сможет проглотить этот «вывод».

Послушаем этот давний, очень давний спор между сторонниками и противниками «дедовщины».
- «Дедовщина» - это преступное по самой своей сути явление, основанное на мучениях и издевательствах над нашими детьми!
- Нет, «дедовщина» - это всего лишь способ поддержания порядка и дисциплины в армии, пусть и не всегда «уставными» методами, а порой и весьма жестко. Ну так армия – это ж вам, извините, не институт благородных девиц! Понимать надо разницу…
- «Дедовщина» провоцирует убийства, тяжкие телесные повреждения, самоубийства!
- Нет, преступления совершают «отморозки», которые есть всегда и везде, хоть в армии, хоть на улице. Что, на улице мало маньяков и хулиганов? Чего ж удивляться, что они и в армии попадаются?
- «Дедовщина» превращает наших детей в жестоких «дедов», садистов и убийц!
- Полноте! За все годы существования призывной армии в РФ через нее прошли, без преувеличения, ДЕСЯТКИ МИЛЛИОНОВ наших с вами сограждан. По самой сути явления можно смело сказать, что подавляющее большинство их закончили службу, являясь «дедами». Не скажете же вы, что все они стали садистами и убийцами? Вы что, живете в окружении садистов и убийц?! Нет, кругом нормальные люди…
- «Дедовщина» - жестокое и уродливое явление, которое позорит нашу страну, нашу армию, перед всем миром!
- Да оставьте! Какое общество, такая и армия. Можно подумать, мы во всех других отношениях хорошо живем. Живем херовенько, согласны? С чего ж именно армия должна быть образцом?! Да и потом – скажете тоже! «Перед миром стыдно». Чего стыдиться – эта самая дедовщина во всех армиях есть!
И т.д. Спор идет бесконечно, противники входят в клинч, армия остается такой, как была.
В чем же РЕАЛЬНЫЕ опасности «дедовщины»? Я бы выделил три непосредственные опасности и одно отдаленное, но также весьма неприятное социально-психологическое последствие.
Во-первых, «дедовщина» - это инструмент насилия, применяемый в «группе принудительного членства». Буквально – в группе, из которой НЕЛЬЗЯ ВЫЙТИ. Участников группы при помощи «дедовщины» сгибают, «обламывают», «обтесывают» с тем, чтобы они ВСЕ соответствовали некоему заранее заданному и весьма жесткому стандарту. В простой группе – «добровольного членства» - участник, почувствовавший, что «для него слишком», что «больше он не выдержит», и т.п. - имеет возможность «соскочить», выйти из группы, уйти. В ситуации «дедовщины» нередко происходит так, что того или иного «слабого» участника подгоняют до стандарта до тех пор, пока он не ломается. «Слом» в таком случае как раз и выражается или в самоубийстве, или в убийстве окружающих. «Дедовщина» - СЛИШКОМ безличная, можно даже сказать (к этому мы еще вернемся ниже) ПРИНЦИПИАЛЬНО безличная система; из-за этого она негибка, и может убивать и раздавливать, просто «не замечая».
Во-вторых, сама «идея» «дедовщины», выраженная в шуточной «солдатской» расшифровке сокращенного наименования ГСВГ («Группа Советских Войск в Германии»), которая по-солдатски звучала так: «Год Служи, Второй Гуляй». Иными словами, по «идее» первый год службы солдат «пашет» за себя и за «дедушку», а зато на втором году – «гуляет», т.е. чувствует себя почти свободным от утомительных требований Устава, командиров, сержантов и т.п. Эта идея, безусловно, является сама по себе весьма привлекательной для основной массы солдат – ибо «по Уставу», как известно, служить почти никто не хочет.
Однако тут, конечно же, скрыт и очевидный негативный и опасный эффект: фактически в условиях «дедовщины» солдат первого года службы испытывает на себя двойную, а то и тройную нагрузку. Пусть даже психологически солдат готов с этим примириться – но разве все солдаты готовы вынести такие нагрузки чисто физически? Солдат-первогодков, так называемых «молодых», элементарно ИЗМАТЫВАЮТ. И кто-то обязательно не выдерживает – отсюда, в частности, уже описанные мною в предыдущих частях «самоубийства от усталости», а также, конечно, различные тяжелые заболевания и психические срывы, что также может приводить к случаям массовых убийств и увечий в казарме.
Наконец, в третьих: на мой взгляд, самый важный аспект, из-за которого и случается львиная доля «дедовских» и вообще армейских преступлений против личности. Дело в том, что дедовщина – это механизм безличного наделения властью.
Задумаемся: власть человека над человеком – это, как люди издавна поняли, и величайший соблазн (особенно для мужчин), и чрезвычайно опасная «игрушка», от которой у обладателя власти может буквально «сорвать крышу». Недаром сказано – «власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно». Именно поэтому, скажем, в армии как ОРГАНИЗАЦИИ наделение властью (т.е., буквально, присвоение воинских званий) – процесс, с одной стороны, полностью «личностно-ориентированный» (т.е. очередное звание надо заслужить!), с другой – тщательно и очень подробно регламентированный в тех же Уставах. В них расписано, какие именно приказы и кому отдавать можно, кому – нельзя, где пределы полномочий в каждом из званий, кто может отменять приказы других, какого рода приказы вообще недопустимы…
Ничего подобного нет в «дедовщине» как системе, в то время как именно ВЛАСТЬ любого «деда» над «салагой» в ней подразумевается. Интересно, что сама власть, возможно, пришла в «дедовщину» как артефакт: с точки зрения ОПЧ «дед» не столько имеет власть, сколько пользуется механизмами внеуставного, т.е. «первичного» принуждения для целей, поставленных ОПЧ (физическая боль, лишение сна, непосильные нагрузки и т.п., т.е., говоря строго, использует ПЫТКИ). За это «дед» получает «поощрение» не в виде власти как таковой («чувства власти»), а в виде «оставления в покое», «свободы внутри ГПЧ».
Однако на практике, конечно же, оказывается, что возможность практически безнаказанного «первичного принуждения» обеспечивает «дедушке» именно Власть над своими «молодыми» в самом четком, также «первичном» понимании этого слова! Попросту говоря, это и есть Власть Хозяина над Рабом, которая, очевидно, заключается в возможности хозяина наказывать за неповиновение мерами прямого физического воздействия. (Из этого обстоятельства, естественно, проистекает и сдвиг в реальной системе мотивации «дедовщины» для своих адептов из числа солдат: для по крайней мере части из них стимулом поддерживать «дедовство» выступает не столько «высвобождение из-под власти армейского принуждения», сколько возможность «попользоваться властью», «поиграть в нее», «поиграть живыми игрушками»).
Здесь и таится величайшая опасность: ВЛАСТЬ растекается БЕЗЛИЧНО, ко ВСЕМ тем, кто сумел преодолеть первый год службы. Согласно требованиям самой системы, «деды» ДОЛЖНЫ принуждать… И, соответственно, все они получают власть над «салагами».
Не будь армии, многие из тех, кому ПОЛНАЯ ВЛАСТЬ над другим человеком просто противопоказана, вероятно, никогда бы ее и не получили. В свободном обществе все ж чаще всего соблюдается известный постулат насчет «бодливой коровы». Однако в «дедовской» армии эта власть приходит к ним сама. Приходит к людям, отягощенным детскими неизжитыми комплексами, недавним тотальным подавлением, подавленными садистскими фантазиями. Заметим, что власть «деда», по определению, никакими Уставами не ограничена, поскольку в них и не прописана. Принципиально неуставная власть и не может быть ограничена Уставом; в силах ОПЧ сделать «деда» сержантом или рядовым, однако «дедом» делает не организация; единственное, что она может реально – это согласиться ПРИЗНАВАТЬ или НЕ ПРИЗНАВАТЬ «дедов».
Очень важно понимать этот процесс: сначала «дедовщина» через «искушение властью» ломает «деда», потом уже этот «дед» или «деды» становятся источником того или иного преступления: избиения с нанесением «тяжких телесных», доведения до самоубийства, изнасилований, массовые расстрелы, побеги из части и т.п. Вообще, «деды» в системе «дедовщины» и являются самым слабым звеном. Ведь, строго говоря, убийства и изощренные издевательства как таковые не нужны ни офицерам, ни, конечно же, «салагам». Офицерам нужен «порядок в казарме», и они порой совершенно искренне удивляются поведению «дедов», у которых и так «все есть», а они нагло позволяют себе «выходить за рамки» «правильной дедовщины».
«Дедов» как раз ломает этот проклятый артефакт - «искушение властью». Убери из феномена «дедовщины» этот самый элемент Власти – и мы получим тут самую «правильную дедовщину», «полезную дедовщину», о которой грезят многие офицеры и им сочувствующие.
Беда в том, что ПРИНУЖДЕНИЕ – ключевой элемент системы. Принуждение с необходимостью порождает ВЛАСТЬ в самой ее первобытной форме. А это значит, что лишить «дедов» власти нельзя, не разрушив ВООБЩЕ ВСЮ систему…
Об «отдаленном психологическом последствии» «дедовщины» поговорим в следующей главе…

См. также Предыдущие главы:

Вступление
1. Договоримся о терминах
2. Феномен гауптвахты
3. Армия мирного времени
4. Солдатская Я-концепция
5. ЗОНА свободы
6. Организация принуждения
7. "Дед" внутри
8. Солдатские санкции
9. Проблема солдатского досуга
10. Почему нет "русских" землячеств
11. Принцип Главного Героя