tapirr

Во-первых, немалые и легальные сливки, которые сулит печатанье новых бланков в ходе ребрендинга, снимут все те же менты, давно подобравшие под себя весь соответствующий бизнес. А главное — по тому же принципу, по которому команда, создавшая перевес, но не сумевшая забить гол, получает его в свои ворота, отказ от настоящей реформы усилит позиции «силовых структур», и нас вместо укрепления законности ожидает дальнейшее усиление их беспредела.

Говорить об этом проекте всерьез было бы нелепо, если бы не кампания в СМИ, в том числе на государственном ТВ, несомненно, санкционированная из Кремля. То есть во власти были силы, допускавшие возможность возвращения в русло конституционного строя из фактически сложившегося ментовского государства, но они потерпели фиаско и вынуждены отступить. Появление проекта закона «О полиции» надо обсуждать в терминах имевшейся возможности возвращения к демократии и, увы, довершающегося разгрома правового государства в России.

Медведев призвал общественность, на глазах у которой это все и происходит, чтобы критика проекта была «не общей, а конкретной, посвященной отдельным разделам, главам, параграфам и соответствующим статьям закона». Но обсуждение по статьям не имеет смысла, так как с правовой точки зрения неприемлема сама парадигма, в которой создан проект и в которой, увы, высказывается даже самая либеральная и компетентная критика против него.

( Read more... )

Такое впечатление, что слово «суд» тщательно вымарывалось из проекта: его нет даже там, где, казалось бы, не может не быть, например, в упоминании о лицах, «в отношении которых было принято (кем?! — Л.Н.) решение о взятии под стражу». Но ведь этого слова нет и в критике проекта. Дело, наверное, в том, что в России (когда-то имперской, потом советской, теперь как бы демократической) даже у общественности, не говоря уж про государственных мужей, не возникает и мысли, что суд может рассматриваться не как часть репрессивного аппарата.

Так получилось, что мой «неправительственный доклад» о «диктатуре мента», опубликованный в «Новой» весной прошлого года:

(см. №№44  Диктатура мента
Леонид Никитинский: Об отсутствии правосудия в России и сложившемся в результате социально-экономическом строе государства 

45 за 2009 год  Диктатура мента
Доклад Леонида Никитинского в Высшей школе экономики. Часть II ),

открыл обсуждение темы милицейских бесчинств в СМИ. Ровно между публикациями двух частей доклада майор Евсюков, словно бы иллюстрируя его основные тезисы, устроил стрельбу в московском универсаме — это и стало началом широкого наступления на МВД в публичном пространстве. На доклад я ссылаюсь в связи с тем, что его главные положения стали с тех пор лишь еще более актуальны, придется их повторить вкратце, а подробнее читатели могут ознакомиться с ними в указанных номерах «Новой».

Итак, мент — явление преимущественно экономическое, это бизнес. Как явление мух обусловлено незакрытой помойкой, так явление ментов обусловлено даже не самим переделом собственности, а допуском к пирогу, вместо независимого суда, «силовых структур». Нарушение законов не является целью ментов: если законы дают возможность прихватить чужую собственность (на любом уровне), то они и применяются в той части, в какой позволяют это сделать, а в той части, в которой они этому мешают, наоборот, не применяются: таковы процессуальные нормы о правах обвиняемых (подозреваемых) и защиты. Нарушения прав человека, с этой точки зрения, — явление не основное, а сопутствующее, и говорить с ментами на таком языке — это то же самое, что агитировать волков за права зайцев.

Понятие «мент», как оно уже сложилось в общественном сознании, — отнюдь не тождественно понятию «милиционер». Не всякий милиционер — мент, хотя сегодня на практике уже почти всякий: если попавший в МВД новичок не участвует в грабеже, система его выталкивает. Но к этому классу (в смысле общности лиц, объединенных одинаковыми экономическими интересами) принадлежат не только сотрудники МВД, но также ФСБ, следствия, прокуратуры, различных инспекций — ( ДАЛЕЕ )

Реформа МВД не то что не нужна, но она невозможна без судебной реформы, без того, чтобы даже не ослабить, а полностью исключить контроль над судьями со стороны любых «силовых структур». В отличие от большинства критиков проекта, это хорошо понимает университетский юрист Медведев, возможно, он даже сумел убедить в этом и наполовину юриста Путина, но в конечном итоге в экс-президенте взяла верх другая половина, на которую он «силовик», сиречь мент.

О понимании Медведевым роли суда свидетельствовали не только постоянные его встречи с руководством высших судов, где эти проблемы обсуждались пока на уровне разговоров, но и первые и очень точные действия. Самое яркое из них — это поправка в Уголовно-процессуальный кодекс, существенно ограничивающая (для судей, а не для ментов!) возможность применения предварительного заключения под стражу по делам, связанным с предпринимательской деятельностью. Пусть это даже вышло кривовато с точки зрения равенства всех перед законом (почему такая привилегия именно для предпринимателей?), зато точно попало в цель, подрывая основу ментовского бизнеса. Судебная система, легшая под ментов, естественно, начала с саботажа поправки, но потихоньку какие-то предприниматели то здесь, то там в самом деле стали выходить из-под стражи, прецедентов было уже немало.

Да, как в игре: атака, атака, но… мяч влетает в другие ворота. И это — проект закона «О полиции», который будет воспринят ментами как индульгенция на внесудебные бесчинства и грабежи. Во многих статьях (если уж обсуждать его постатейно) этот проект и поощряет ментовское усмотрение: нельзя, но «при наличии достаточных оснований полагать» — можно. Это и есть, по Нургалиеву, «презумпция законности действия милиции», а по правде — возведение в «закон презумпции правоты мента».

Мне кажется, Медведев до поры мог осторожно подбираться к сердцу или к уязвимой пяте ментовского государства лишь в силу всеобщего непонимания того, что суд — это не обязательно менты, что вообще-то может быть и по-другому, а не «как у нас». Но как только, со скрипом повернувшись, какие-то первые судьи добросовестно отпустили из СИЗО первых бизнесменов, вся ментовская рать встрепенулась и с тихим криком: «Ведь так и до Ходорковского может дойти!» — ударилась в ноги единому царю ментовского государства. Дальше, если говорить о судьбе Медведева, то по анекдоту: «Съесть-то он съесть, да кто ж ему дасть!».
Л.Никитинский

**