|
|
Пишет Misha Verbitsky (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} tiphareth)@ 2020-10-13 01:34:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
| Настроение: |  sick |
| Музыка: | Soft Kill - SAVIOR |
| Entry tags: | covid, nauka |
Giorgio Agamben
Известный философ Джорджо Агамбен, ученик
Хайдеггера и большой дружок Ги Дебора и Пазолини,
с наступлением ковида стал заядлым ковидоборцем.
Думаю, что это в основном из-за того, что он 1942-го
года и потеря теньюра ему не грозит: дедушка старый,
ему все равно.
Вот изрядная коллекция блогозаписей Агамбена, переведенных
с итальянского:
https://centerforpoliticsanalysis.ru/ex
Особенно хорошо это
https://centerforpoliticsanalysis.ru/po
https://centerforpoliticsanalysis.ru/po
https://centerforpoliticsanalysis.ru/po
https://centerforpoliticsanalysis.ru/po
https://centerforpoliticsanalysis.ru/po
https://centerforpoliticsanalysis.ru/po
https://centerforpoliticsanalysis.ru/po
Среди прочего, Агамбена дичайше бомбит от полного
и окончательного перехода итальянских университетов
на дистанционного обучение; профессоров, которые
готовы преподавать дистанционно, он сравнивает
с Эйхманном.
Как мы и предсказывали, занятия в университете будут
проводиться со следующего года в режиме онлайн.
Относительно любого умирающего социального феномена можно
утверждать, что в определенном смысле он заслуживал своего
конца, и, несомненно, наши университеты достигли такой
степени коррупции и профессионального невежества, что о
них уже невозможно сожалеть, и, следовательно, образ жизни
студентов стал таким же выхолощенным.
Однако мы должны твердо настаивать на двух пунктах:
Профессора, которые массово соглашаются подчиниться
новой телематической диктатуре и проводить свои курсы
только онлайн, являются идеальным эквивалентом
университетских профессоров, поклявшихся в 1931 году в
верности фашистскому режиму. Как случилось и тогда,
скорее всего, только пятнадцать из тысячи откажутся,
но, безусловно, их имена запомнятся вместе с теми
пятнадцатью, которые отказались давать присягу.
Студентам, которые действительно любят учиться,
придется отказаться от обучения в таким образом
изменившихся университетах, и как в прошлом создавать
новые universitates, и только там, перед лицом
технического варварства, может выжить слово прошлого и
родиться нечто вроде новой культуры.
* * *
По соседству, чудесный анализ ковидоистерии как
новой религии (целиком предсказанной в трудах Фуко,
которого Агамбен очень почитает)
На современном Западе сосуществовали и в некоторой степени
до сих пор сосуществуют три великие системы веры:
христианство, капитализм и наука. В истории современности
эти три "религии" неизбежно несколько раз переплетались,
время от времени вступая в конфликты, а затем различными
способами примиряясь, вплоть до постепенного достижения
своего рода мирного, взаимосвязанного сосуществования,
если не реального сотрудничества во имя общих интересов.
Новым здесь является то, что между наукой и двумя другими
религиями разгорелся подспудный непримиримый конфликт,
победа науки в котором, как мы видим, беспрецедентным
образом определяет все аспекты нашего существования.
Давайте попытаемся зафиксировать основные характеристики
этой победоносной веры, с которыми нам придется считаться
все больше и больше.
1) Первая характеристика заключается в том, что медицина,
как и капитализм, не нуждается в особой догме, а просто
берет свои фундаментальные понятия из биологии. Однако, в
отличие от биологии, она формулирует эти понятия в
гностическо-манихейском смысле, то есть в соответствии с
крайне дуалистическим противопоставлением. Существует
божество или злокачественный принцип, болезнь, чьими
именно специфическими служителями являются бактерии и
вирусы, и божество или благотворный принцип, которым
является не здоровье, а исцеление, служителями культа
которого являются врачи и терапия. Как и во всяком
гностицизме эти два принципа четко разделены, но на
практике они могут быть друг друга заражать и благотворный
принцип и врач, который представляет его, может делать
ошибки и сотрудничать бессознательно со своим врагом, что
ни коим образом не лишает дуализм реальности и не отменяет
необходимость поклонения, посредством которого
благотворный принцип борется с врагом.
2) Эта практика культа могла бы до сих пор оставаться, как
и всякая литургия, эпизодической и ограниченной по
времени, но неожиданно, как мы видим, она стала постоянной
и всепроникающей. Речь уже не идет о принятии лекарств,
медосмотре или операции, когда это необходимо: вся жизнь
человека должна постоянно становиться местом непрерывного
культового праздника. Враг, вирус, всегда присутствует, и
с ним необходимо бороться безостановочно и без
передышки. Такие тоталитарные тенденции знала и
христианская религия, но они касались лишь немногих людей
- в основном монахов, - которые решили посвятить все свое
существование требованию "непрестанной молитвы". Медицина
как религия присваивает этот наказ св. Павла и в то же
время отменяет его: там, где раньше монахи собирались в
монастырях для совместной молитвы, теперь поклонение
должно практиковаться усердно, но люди должны держаться
отдельно друг от друга и на расстоянии.
3) Культовая практика больше не является свободной и
добровольной, ограниченной только санкциями духовного
порядка, но должна стать обязательной в нормативном
плане. Сговор между религией и светской властью, конечно
же, не новинка; новинка заключается в том, что он больше
не касается, как это было в случае с ересями, исповедания
догм, а касается исключительно отправления
культа. Светская власть должна обеспечить, чтобы литургия
медицинской религии, которая сейчас совпадает со всей
жизнью, на практике соблюдалась пунктуально. То, что это -
культовая практика, а не рациональная научно обоснованная
потребность, сразу же стало очевидным. Безусловно,
наиболее частой причиной смертности в нашей стране
являются сердечнососудистые заболевания, и известно, что
они могли бы быть снижены, если бы люди вели более
здоровый образ жизни и если бы соблюдали определенную
диету. Но ни одному врачу не приходило в голову, чтобы
этот образ жизни и питания, которые они рекомендуют
пациентам, стал предметом правового регулирования, чтобы
посредством указа ex lege определялось, что нужно есть и
как нужно жить, превращая все наше существование в
обязанность быть здоровым. Именно это и было сделано, и,
по крайней мере, на данный момент, люди все приняли так,
как будто бы есть очевидные причины, чтобы отказаться от
свободы передвижения, работы, дружбы, любви, социальных
отношений, религиозных и политических убеждений.
Теперь ясно, как две другие религии Запада, - религия
Христа и религия денег, - сдали свое первенство, казалось
бы, без борьбы, медицине и науке. Церковь ясно и просто
отвергла свои принципы, забыв о том, что святой, имя
которого нынешний понтифик принял, целовал прокаженных,
что одним из проявлений милосердия было посещение больных,
что таинства могут совершаться только в присутствии
людей. Капитализм, со своей стороны, хотя и не без
некоторых протестов, но смирился с потерями
производительности, и решил пока не принимать их во
внимание, вероятно, в надежде позднее договориться с новой
религией, которая, похоже, готова пойти на компромисс в
этом вопросе.
4) Медицинская религия безоговорочно отняла у христианства
эсхатологический жест. Уже капитализм, секуляризировав
богословскую парадигму спасения, отбросил идею конца времен,
заменив его состоянием перманентного кризиса, без искупления
и без конца. Кризис - это изначально медицинская концепция,
которая обозначила в гиппократовском корпусе момент, когда
врач решил, переживет ли пациент болезнь. Теологи
присвоили этот термин, чтобы определить им окончательное
решение, которое состоится в последний день. Если
взглянуть на чрезвычайное положение, которое мы
переживаем, то можно утверждать, что медицинская религия
сочетает в себе вечный кризис капитализма с христианской
идеей о последних временах, эсхатоне, в котором всегда
принимается окончательное решение, а конец одновременно
ускоряется и откладывается, в непрестанной попытке
управлять им, но никогда не разрешается раз и
навсегда. Это религия мира, который чувствует себя в конце
времен, но все же не в состоянии, подобно врачу
Гиппократу, решить, выживет он или умрет.
5) Подобно капитализму и в отличие от христианства,
медицинская религия не предлагает перспективы спасения и
искупления. Напротив, исцеление, на которое она нацелена,
может быть только временным, так как злой бог, вирус, не
может быть устранен раз и навсегда, напротив, он постоянно
изменяется и принимает новые, предположительно более
опасные формы. Эпидемия, как следует из этимологии термина
(демос - в греческом языке народ как политическое тело, а
полемос эпидемос - у Гомера - название гражданской войны)
- это, прежде всего, политическое понятие, которое вот-вот
станет новой основой мировой политики - или
не-политики. Не исключено, что эпидемия, которую мы
переживаем, является воплощением мировой гражданской
войны, которая, по мнению самых осторожных политологов,
пришла на смену традиционным мировым войнам. Все нации и
все народы теперь постоянно воюют сами с собой, потому что
невидимый и неуловимый враг, с которым они воюют,
находится внутри нас.
* * *
Ну типа, "ученые" и "медики", которые несут нам
ковидоистерию, это новые Савонаролы, евангелисты,
которые пойдут на любую жестокость и любые жертвы
ради торжества своего религиозного культа.
Подозреваю, что через небольшое время маятник качнется
и "ученых" с "медиками" начнут дико пиздить и убивать,
однако и Савонарола не своей смертью помер.
На другой день монастырь Сан-Марко был осаждён разъярённой
толпой; Савонарола вместе с его друзьями, Доменико
Буонвичини и Сильвестро Маруффи, был взят и заключён в
темницу. Папа учредил следственную комиссию из 17 членов,
выбранных из партии ``беснующихся''. Допросы Савонаролы и
пытки велись самым жесточайшим образом; его пытали по 14
раз в день, заставляли впадать в противоречия, допросами,
упрёками и угрозами вынудили признаться, что все его
пророчества - ложь и обман. 22 мая ему был объявлен
смертный приговор; 23 мая 1498 г. при огромном стечении
народа он был повешен, а потом тело его сожжено.
* * *
Не испытываю никакой радости от грядущих погромов,
пусть Агамбен и высказывается одобрительно,
"...относительно любого умирающего
социального феномена можно утверждать, что в определенном
смысле он заслуживал своего конца, и, несомненно, наши
университеты достигли такой степени коррупции и
профессионального невежества, что о них уже невозможно
сожалеть..."
Вообще-то от науки до какого-то времени была
человечеству несомненная польза, а от медицины и сейчас
есть. Но вот политика, диктуемая университетскими кругами,
это самый тухлейший и омерзительный отстой и говно.
Вместо чаемого всем прогрессивным человечеством
технофашизма и жесточайшего интеллектуального ценза,
имеем толпу охуевших гуманитариев, которые выводят
политику из слезинки ребенка, найденной на просторах
Твиттера. Мало нам христианских моралистов, теперь
завелись и медицинские, с критической расовой теорией
подмышкой и портретом коронавируса в натуральную
величину.
Да чтоб они все сдохли.
Привет
