Вадим Давыдов | ARDET VERBUM

Кликабельно

Если мы — под определённым углом — посмотрим на то, как менялась политическая карта мира на протяжении последних, скажем, 50 лет, мы сможем увидеть интересные закономерности. Мы обнаружим, что мировая держава XIX в. — Великобритания — уходя с исторической сцены, оставляла своим «наследникам» — Америке и СССР — целые гроздья «подарков» в виде локальных «пузырей суверенитета». А бедные СССР с Америкой только тем и занимались, что пытались с этими суверенитетами разобраться. А ведь им при этом ещё и друг с дружкой приходилось грызться. М-да. Не позавидуешь.

Знаете, что такое этот ваш ненаглядный суверенитет — чужой, разумеется, а не свой собственный — для великой державы? Сплошная головная боль. Головняк, как выражаются граждане нетрадиционной правовой ориентации. Камешек в ботинке — и это в лучшем случае. А то — гвоздь сами знаете где. Вредная вещь, одним словом.

Вот поэтому великая держава, уходя из занимаемого ею до поры пространства, съёживаясь до размеров «национального государства», как это случилось, по мнению некоторых недалёких наблюдателей, с Великобританией, стремиться оставить за собой выжженную землю — территорию хаоса. Помните знаменитое ельцинское «пусть берут столько суверенитета, сколько смогут проглотить»? Думаете, он это с пьяных глаз ляпнул? Ха-ха три раза! Старый лис знал, что говорил. Понимая, что «союз нерушимый» удержать не удастся, он хотел одного — окружить израненную империю частоколом полыхающих «суверенитетов», так, чтобы прочим державам (и не очень) ничего не оставалось иного, кроме как — хочешь, не хочешь, а надо — удерживать самостийные похоти в узде. Нам бы ночь простоять да день продержаться, раны зализать, отлежаться, а там мы своё наверстаем — так думалось, загадывалось, чертилось на шахматной доске в шесть миллиардов фигур. Не вышло? Не сдюжили? Не сумели выдержать темп и накал Игры? А может, рано ещё судить? Государства живут долго, а лицом к лицу лица не увидать — большое видится на расстоянии. Длиной в столетия.

Но отвернёмся пока от России.

«Так не доставайся же ты никому!» Опомнившись от алжирского кошмара, подобно Британии повела себя и Франция, за которой последовали бельгийцы и португальцы — удерживать свои колонии в разворачивающемся хаосе им было не под силу. Словно гнойные пузыри на зловонном болоте, вспухали и лопались, распространяя вокруг себя смертоносные миазмы, «суверенитеты» биафр, ангол, мозамбиков и прочих мьянм. «Суверенитеты», не годные ни на что, кроме торговли богатствами своих земель за бесценок, едва ли не за стеклянные бусы. «Суверенитеты», плодящие произвол, беззаконие, беспросветную нищету, коррупцию и смерть, смерть, смерть — везде и повсюду.

Впрочем, чему удивляться? Такой «суверенитет» вполне устраивает великую державу. Ведь стабильность и мир — это её фирменный товар, и продаёт она его дорого. Дороже денег.

А вот тем, кто начинает вести себя неподобающе, достаётся на орехи. С их суверенитетом, в отличие от «суверенитета» соседей, никто не церемонится: плющат и жмут, как только могут, и как не могут — тоже. Ломают об колено, не брезгуя буквально ничем, проявляя небывалое, немыслимое в любых прочих ситуациях единодушие, демонстрируя трогательную смычку и являя оторопевшему миру ярчайшие образцы межвеликодержавного сотрудничества и взаимодействия.

О чём это я? Или о ком?

Продолжение следует

В первой части своих заметок, замахнувшись на «святое» и проговорив «А», то бишь, слово «патриотизм», я теперь вынужден сказать и «Б» — сформулировать, каким патриотизм должен быть. Ну, или, по крайней мере, каким он быть не должен. С негативом у меня всегда обстояло лучше (зацените каламбурчик!), чему способствует массивное разлитие желчи на почве духовного одиночества и перемежающейся мизантропии. И вообще, оптимизму в публицистике не место — оставим прекраснодушие для беллетристики.

( дальше )

Разумеется, офицер должен сохранять оптимизм. Но оптимизм не должен быть безрассудным. А среди нацистского руководства под подозрение попадал даже реализм. В итоге планировщики давали оптимистический прогноз даже тогда, когда понимали, что операция подготовлена недостаточно хорошо, что она может кончиться провалом. Руководство создавало иллюзии, которыми заменяло реальность.

Отчетливо прослеживается, что уже начиная с 1941 года планирование проводилось в расчете на лучший из возможных сценариев развития ситуации. В то время как ответственное планирование требует и продумывания худшего варианта. Я помню, как я работал в Лондоне с британскими документами и с удивлением обнаружил, что Черчилль запрашивал своих генералов: что произойдет, если мы проиграем битву под Эль-Аламейном? Какие возможности останутся у нас в этом случае? Представить себе, что Гитлер отправляет в свой генштаб подобный вопрос, просто невозможно. Сама мысль о том, что битва может быть проиграна, уже была объявлена табу. Процесс принятия решений в Германии был в этом смысле совершенно иррациональным.

Отступление первое. Лучшее время для жизни

Недавно проведённый мною лично опрос читателей (ах, ну, разумеется, он абсолютно нерепрезентативен, хе-хе, — и особенно комментарии) подтвердил несколько давно и хорошо известных мне фактов.

( Каких же? )

Продолжение следует

— Что происходит?!
— Война.
— Вы считаете?!.
— Да, я считаю. Я ведь давненько её бестиарий читаю, этот, с картинами Босха, стальной фолиант.
— Что же за всем этим следует?!
— Будет война.
— Снова война! Вы уверены?!
— Да, я уверен. Слух пролетел и немедля был мною проверен — вряд ли возможен какой-то другой вариант.

*   *   *

Если американские политики не брезгуют подлогом и мошенничеством в национальных интересах — это только огромный плюс для них. Минусом может быть подлог и мошенничество вопреки национальным интересам.

Шакьямуни, блоггер

Большой Disclaimer

Сначала — о том, чего в этих заметках не будет.

Не будет никаких ссылок и прочих пруфлинков. Не будет итераций, а будут исключительно выводы. Не ищите здесь небывалых, душераздирающих откровений и эпохальных открытий — я вам не Спиноза и не Галилей. Не ждите от меня доказательств — их предоставит сама действительность, но не завтра и не через месяц (хотя — чем чёрт не шутит). Вы хотели знаний? Их есть у меня. Хоть обожритесь. Что вы станете с ними делать — меня не касается. Честно признаюсь: что делать с этими знаниями мне самому, ума не приложу.

Ну, разве что ещё один роман навалять.

Благодарности

В первую очередь я благодарен одному очень умному и терпеливому человеку — назовём его Джоном Смитом. Благодарю его публично, поскольку знаю, что он, во-первых, мои записочки время от времени почитывает и усмехается себе в (воображаемые) усы, во-вторых, ему это будет приятно, а в-третьих, как-нибудь иначе его отблагодарить я точно не сумею. Надеюсь, он, по каким-то неведомым для меня соображениям тратя на меня своё бесценное время, всё же делал это исключительно ради удовольствия — своего и моего, поскольку никакого иного резона у него нет, да и быть не может. Где и кем он работает, я вам не скажу — узнав, или, вернее, догадавшись об этом, я тотчас же накрепко о своей догадке позабыл. (Чего и вам советую.)

Кроме того, я искренне признателен многочисленным авторам сетевых дневников и сетевых, а также бумажных, публикаций. Особую благодарность заслуживают, конечно же, дураки, почитающие себя необыкновенно умными и проницательными разоблачителями тайных планов мировой закулисы, в коих они, по определению, разбираются досконально. Почётное место я отвожу дуракам, у которых «американка» или «англичанка» (или обе сразу) виноваты уж тем, что дураков угораздило родиться русскими. Ладно, пускай себе пылают «благородным» гневом, воображая себя при том ещё и «патриотами». Что с них, дураков, взять.

*   *   *

Грозовой горизонт*. Начало

Приходит пациент к психиатру и говорит:
—Доктор, что мне делать?! Я патриот!
— Так-так-так, — оживляется доктор. — Очень, очень интересно. И давно это у вас?
— Да сколько себя помню.
— Понятненько, — кивает врач. — Ну-с, давайте к симптомам, поскольку они для этого заболевания хорошо известны. Вы депутат от какой партии, простите за любопытство?
— Да не депутат я, доктор, — пугается пациент. — Я сантехник! Просто родину очень люблю, понимаете?! Хочу, чтобы процветала!
— Похвальное, похвальное желание, — успокаивающе бормочет врач, пальпируя пациенту увеличенную печень. — А может, вы в общественном совете каком? «Мерседес» с мигалкой и водителем, или только с мигалкой?
— Да вы что такое говорите, доктор, — ещё пуще пугается пациент. — Какой «мерседес», какая мигалка?! Я и на «жигули»-то не накопил, всё на маршрутках передвигаюсь…
— Ясно, ясно. Экономите, значит. Ну, вестимо, недвижимости — наипервейший приоритет. Виллу в Лондоне купили уже?
— Какая там вилла, вы смеётесь?! — начинает закипать пациент. — У меня и дачи-то нет, некогда, работаю я!
— Хм, — отодвигается доктор и, склонив голову набок, окидывает пациента критическим взглядом. — Виллы в Лондоне нет, в депутатах не числитесь, машины с мигалкой не имеете… Вынужден вас огорчить. Вы не патриот. Вы идиот!

Сначала именно этому вопросу — что же такое патриотизм и с чем его едят — я, не претендуя на всеохватность и окончательность формулировок, хотел бы уделить чуть больше внимания. Но сначала я хочу поговорить о т. н. «международном праве». Переход от «медународного права» к патриотизму будет таким изящным, что вы и не заметите, как.

Ну, как говорится, помолясь.

*   *   *

Что такое «международное право»? Стоят ли международные договоры бумаги, на которой напечатаны? Нет, потому что всё это — не более, чем символический язык. Его изобретает и применяет самый сильный. Победитель. Все остальные вынуждены учить этот язык по его указке. Но, поскольку этот язык для них чужой, и родным является лишь для самого сильного, он-то и может в любой момент наполнить слова этого языка новыми смыслами. И сделать это в тот самый миг, который сочтёт подходящим. А остальные за ним просто не успеют, и победитель победит снова. А проигравшие проиграют опять. Вот как это работает.

В этих условиях говорить о каком-то международном праве без кавычек по меньшей мере смешно. Не существует никакой возможности добиться гарантий неукоснительного соблюдения пунктов международного права от всех без исключения участников международных отношений. Мало того — никакие общие нормы даже не выработаны, не говоря уже о способах гарантировать их выполнение. Вместо международного права у нас есть «международная» бюрократия (филиал американской), которая занята исключительно обеспечением условий и поводов собственного — прямо скажем, кучерявого — существования. И любой, кто посмеет усомниться в её необходимости и постоянном росте численности, рискует очень быстро оказаться за бортом общественной и политической жизни.

Есть ещё одна фундаментальная причина отсутствия международного права. Сама суть его в — в верховенстве над правом суверенным. Ну, и много ли вы знаете государств, готовых добровольно отказаться от суверенитета в пользу «мирового правительства»? А ведь именно к созданию «мирового правительства» и приведёт внедрение «международного права»! Слава богу, это практически нереально: в Совете Безопасности ООН всего пять постоянных членов, и можно буквально на пальцах пересчитать случаи, когда им удавалось достичь приемлемого компромисса, не говоря уже о консенсусе. Если же поставить вместо пяти стульев десять или двадцать, работа Совбеза окажется просто-напросто парализованной.

Есть ещё один интересный момент, показывающий, насколько лицемерным враньём является тоска по «настоящему» международному праву. На самом деле то, что называется «стремлением создать международное законодательство», было всего-навсего попытками — в чём-то удачными, в чём-то нет — лавирования всяких «третьих стран» в условиях существования двух глобальных центров силы. С исчезновением одного из центров — СССР — всё «международное законодательство» сводится, как и следовало ожидать, к недопущению возникновения второго центра силы. «Никогда больше!» и «Герой должен быть один!» © Все рассуждения о «многополярном мире» — это нытьё слабых и проигравших, пытающихся повлиять на центр силы, взывая к его «совести» и «милосердию» (или «здравому смыслу»). И только.

Причина, по которой сейчас именно среди русской «патриотической тусовки» так много слюней и соплей по поводу международного права и его постоянных нарушений злобными янки и проклятой англичанкой, абсолютно прозрачна. Россия перестала быть полюсом глобальной силы, «сдала» свой глобальный проект. (Причины этого события мы пока не рассматриваем.) Отсюда же проистекает столь популярный в нынешней России дискурс разделения методов политики на «честные» и «бесчестные». Как совершенно справедливо пишет Геннадий Александров, политика — это война. Государства находятся в состоянии войны друг с другом постоянно, вечно, изначально и всяко разно ещё. А в войне нет ничего правильнее, честнее и справедливее победы. Кто победил — тот и прав. Как победил — вообще всё равно. Проигравшим, конечно, это совсем не нравится, но выражение vae victis — «горе побеждённым» — придумали наверняка даже не римляне, а какие-нибудь неандертальцы. И у меня есть основания полагать, что оно и дальше будет звучать свежо и актуально — точно, как сорок тысяч лет назад. Или двадцать.

И вот, вместо того, чтобы честно и с холодной головой проанализировать причины попадания в историческую яму (о пропасти я пока говорить не хочу, хотя, вероятно, есть для этого более чем веские основания), русская патриотическая общественность изрыгает проклятия и призывает громы небесные на головы «пиндосов» и «жидов». И это даже не смешно — это страшно, поскольку демонстрирует абсолютное непонимание механизмов, приведших одних к победе, а других — к поражению, сравнимому с вселенской катастрофой. У обличителей элементарно не достаёт ума сообразить, что, по сути, они обвиняют своих врагов в том, что те слишком хорошо воевали. Слишком хорошо боролись за победу своего государства, своего народа, за главное право победителя во все времена и эпохи — создавать свою историю, переделывать мир по своему разумению, под себя и для себя. По моему скромному разумению, глупее таких обвинений и придумать ничего невозможно. Неужели какой-нибудь Обама или Саркози должен отстаивать чьи-то иные интересы, кроме интересов своего собственного государства? Но ведь это же идиотизм — требовать от Обамы соблюдать российские интересы! Заставьте его их соблюдать — и тогда вы окажетесь победителями! Требованиями и проклятиями т. н. «патриоты» только выставляют себя никчёмными, беспомощными идиотами. Идиотами, не понимающими, что такое война, какими средствами и ради чего она ведётся. Идиотами, не видящими и не желающими видеть собственных недостатков и просчётов, дураками, не способными учиться даже на своих ошибках, — не говоря уже о том, чтобы, подобно умным, учиться на чужих. Я наблюдаю эту картину уже без малого два десятилетия. Может, хватит?!

Мы никому не нужны, кроме самих себя. (Это ко всем, кстати, относится — хоть к русским, хоть к ботокудам.) Необходимо заставить всех прочих уважать нас. Или бояться — и позаботиться о том, чтобы это продолжалось как можно дольше!

Продолжение следует

_________________________________________________________

* Название не тырить! Проверю!