В перерывах между трудовыми подвигами в энный раз взялся читать дневники Бунина. Улов в этот раз:

Битвы в России. Что-то будет? Это главное, главное - судьба всего мира зависит от этого.
4.3.42.

Взят Псков. Освобождена уже вся Россия! Совершено истинно гигантское дело! [...]
23.7.44

* * *

Очень страдал весь день от воспоминаний своей протекшей жизни.
Мой отец, моя мать, братья. Маша пока в некотором роде существуют - в моей памяти. Когда умру, им полный конец.

* * *

Все думаю о краткости и ужасах жизни.
Слушал радио - прованс. музыка и пение - девушки - и опять: как скоро пройдет их молодость, начнется увядание, болезни, потом старость, смерть... До чего несчастны люди! И никто еще до сих пор не написал этого как следует!

* * *

Очень самого трогает «Холодная осень». Да, «великая октябрьская», Белая армия, эмиграция... Как уже далеко все! И сколько было надежд! Эмиграция, новая жизнь - и, как ни странно, еще молодость была! В сущности, удивительно счастливые были дни. И вот уже далекие и никому не нужные.

Надо отметить, что Бунин приготовился помирать лет за 20 до смерти. Причём днями не насытился, жизнь ему не приелась, но портил он себе её такими вот рассуждениями долгих 20 лет. Если не дольше. Бунин был ровесник Ленина, а прожил чуть ли не на 30 лет... в общем. 83 года он прожил, на 29 лет дольше Ленина. И четверть этих 80-ти лет изводил себя мыслями об умирании, близкой смерти, конченности жизни. А если взять сознательную жизнь, то выходит не четверть, а вся треть.