Элита — это очень немногочисленная группа людей, отнюдь не целиком совпадающая с теми, кто живет за высокими зелеными заборами Рублево-Успенского шоссе. Иногда достаточно падения одного самолета, чтобы цвет нации уменьшился в размере более чем наполовину. Или двух пароходов, чтобы нация осталась обезглавленной и потому одичавшей.

90 лет назад первый из «философских пароходов» — OberbürgermeisterHaken— отбыл из Петрограда в Штеттин. За ним — пароход Preussen. Затем — отдельные высылки (кое-кого транспортировали, например, и в Туркестан). Советская власть «вегетариански», отправляя в изгнание за границу, избавлялась от тех, кто ей был чужд. А это скороговорка, от которой перехватывает дыхание, — Айхенвальд, Бердяев, Бруцкус, Вышеславцев, Евреинов, Замятин, Зворыкин, Изгоев, Ильин, Карсавин, Кизеветтер, Лосский, Сорокин, Степун, Трубецкой, Франк… Философы, экономисты, юристы, агрономы, физики, медики, промышленники.

В вопросе отношения в элите я целиком солидарен с Тойво Глумовым - то бишь ее, элиту, органически не переношу. И от скороговорок и сыпанья фамилиями приступа астмы у меня не случается. Но только возникает вопрос: а такая ли уж элита собралась на этих пароходах? Или, может, все-таки ылита?

Сразу предупреждаю тех, кто не в теме: Зворыкин здесь - это не тот Зворыкин, который телевизор. Тот был активным противником Советской власти с самого ее установления и благополучно эмигрировал еще во время гражданской. И Замятин тут тоже - не тот самый Замятин. Тот Замятин эмигрировал в тридцать первом, но и за границей продолжал признавать Советскую власть и с ней сотрудничать. Остальные имена вроде путать никто не должен.

Если же разбираться по философской линии, не грех вспомнить другую волну эмиграции из другой страны - Германии. В частности, Франкфуртскую школу. Имена Маркузе, Фромма, Адорно и Хоркхаймера известны всем. Кто-то из них после паденияя нацизма вернулся на родину, кто-то так и остался за границей - но и в эмиграции они успешно занимались научной деятельностью, именно в эмиграции ими были написаны  многие основополагающие труды, заложены основы многих идейных течений, и вообще, каждый представитель академической среды Запада знает, в чем Маркузе обвинял Фромма полвека назад. Это уже стало общим местом и неотъемлемым элементом дискурса.

А что же с русским мыслителями? Какие сумасшедшие взлеты духа они предложили диким европейцам? Бердяев причислял себя к экзистенциалистам, но я сомневаюсь, чтобы Сартр или Камю вообще догадывались о его существовании (во всяком случае, у Сартра что-то не припомню ни одного упоминания в его обзорных работах по экзистенциализму). Булгаков вообще бросает философию и начинает заниматься исключительно богословием. Ильин прославился больше своей апологетикой фашизма и тем, что является настольным автором нашего Абаддона (либералам следовало бы подумать, прежде чем вздыхать при произнесении фамилий подобных деятелей). Из перечисленных по ссылке разве что Питирим Сорокин оказал определенное влияние на западную социологию. Но он-то как раз очень не вписывается в уютную компанию либеральных профессоров. А профессора добились на чужбине весьма жалких результатов - в силу своей безнадежной провинциальности и своей откровенной и не всегда уместной реакционности. Никто их не знает и не читает там, где они нашли себе приют. А в России эти философские трупы извлекают из могил исключительно ради нового наступления на здравый смысл и свободу. А наступление только разворачивается. Ибо, как сказал один господин с парохода:

Фашизм возник как реакция на большевизм, как концентрация государственно-охранительных сил направо. Во время наступления левого хаоса и левого тоталитаризма — это было явлением здоровым, необходимым и неизбежным. Такая концентрация будет осуществляться и впредь, даже в самых демократических государствах: в час национальной опасности здоровые силы народа будут всегда концентрироваться в направлении охранительно-диктаториальном. Так было в древнем Риме, так бывало в новой Европе, так будет и впредь.