Просматривая тринитариев: В «Утешении философией» идея обожения человека доведена до логического завершения, до четких формулировок, несколько далеких от традиционной для Запада антропологии Августина, в которой решительно преобладала тема первородного греха и необходимости лишь спасения от него. Эта позиция Августина соотносится с его онтологическим разделением даров Божьих человеку на естественные – природа человека, и сверхъестественные (то есть, по отношению к природе привнесенные извне) – благодать. Согласно Боэцию, высшее благо, к которому следует стремиться, есть блаженство (beatitudo), и это есть Бог, применительно к которому нельзя говорить о различии его свойств – божественности и блаженства. Высшее блаженство в природе Бога есть не что иное, как высшая божественность (est summam esse beatitudinem quae sit summa diuinitas) (СР., prose 3P10). Так Боэций приходит к своему выводу: обретение блаженства для человека возможно путем обретения самой божественности, божественной природы (diuinitatis adeptione). «Но так как следование установлениям справедливости делает людей справедливыми, мудрости – мудрыми, то с необходимостью вытекает, что те, кто приобщился к божественности, становятся богоподобными (ita diuinitatem adeptos deos fieri simili ratione necesse est (СР., prose 3P10))»... и хотя Бог един по природе, ничто не препятствует многим приобщиться к Нему». Удивительно, но идея обожения у Боэция близка к восточному пониманию этой идеи, разрабатываемой на Востоке через восемь веков, в знаменитых паламитских спорах. Но как показано во многих работах, исихазм – учение о возможности человеку быть причастным Божественным энергиям – лишь оформился догматически и философски в XIII–XIV вв.


И при чем тут пантеизм мне не понять. Просто в тварном заложен механизм восхождения к не тварному...