Посмотрел вчерашний Поединок с Владимиром Соловьевым: Николай Злобин и Сергей Кургинян (Ливия) . Видимо, это запись трансляции по Центральной Сибири.

Со Злобиным все понятно, это профи на жаловании иностранной державы, причем державы с привилегированным имперским статусом. Чего не скрывает, и поэтому у меня всегда вызывает уважительный интерес. Любопытно же отслеживать, а как там у них извивается мысль. По существу он отстаивал право глобальной Империи (прямо по Хардту и Негри) на выполнение одной из своих функций - гуманитарной интервенции. Ничего удивительного, в этом уже давно нет новизны.

А вот рассуждения о моральной политике,  идущие как бы от широты русской души, но в ситуации следования чужой политике, ничего кроме отвращения у меня не вызывают. Хотя, казалось бы, произносятся почти те же слова. Например:

Если в политике есть место моральности, то нельзя спокойно наблюдать за тем, как происходит братоубийственная война. Если политика по природе своей аморальна (в смысле нейтральна по отношению к морали), то надо закрыть окна и двери, сказав, что это «не мой суверенитет», и ждать, чем все закончится.

Причина столь различной реакции очевидна, и она коренится в различии между чужим и своим. Для представителя Империи естественно стремление к избавлению периферии от излишних забот, в том числе, от всего аморального, с моралью несвязанного - от нефтяных вышек, трубопроводов и, разумеется, войн - и ее вовлечению в "нормальную жизнь", полную смыслотворчества, в том числе, и морального. 

А вот российский гражданин еще пока на перепутье. С одной стороны, он себя уже ощущает членом мирового гражданского общества и в этом смысле имперским человеком. По крайней мере, таковое членство для него легко представимо, как и то, что он отчетливо видит свое место - на периферии. А с другой стороны, он еще дорожит суверенитетом России, видя в этом не только страховку  от социальных встрясок, неизбежных для всякой периферии, но и некоторую надежду на альтернативу Империи и на сопряженное с этим изменение своей роли - на центровую.  

В любом случае, но только сделав отчетливый выбор, он с полным правом сможет сказать : Если в политике есть место моральности, то нельзя спокойно наблюдать за тем, как происходит братоубийственная война. И - тра-та-та-та...

Так что поединок пока (!) мы ведем сами с собой, каждый внутри себя.