В результате уравнивания (по модулю) множества независимых различных (устремлений) получается ничто (нуль). И больше ничего, в принципе, получиться не может.  Можно перед уравниванием большинство отсеять по модулю - ввести ценз. Дико. Или поместить независимых и свободных в сильное и постоянное ментальное поле (например, империи, нации). Однако, жизнь показала, что рано или поздно все равно происходит "атомизация". И современной демократии ничего не оставалось, как научиться наводить искусственные связи, пусть и слабые, зато в нужное время. Разумеется, такой выбор это видимость, это обманка. Вот мы и выбираем "ничего", как говорит Леонтьев.

Верно.

Но лишь в том случае, если различия усматриваются и устраняются в трехмерном пространстве, где правит материя. А вот в одномерном пространстве мысли это совсем не так. Действительно, при всех различиях и особенностях мыслей, их устремленность возможна только одна - по направлению времени. Поэтому одна мысль не может уничтожить другую. Она ее может лишь обогнать. Но тем самым она подтягивает другую, и другому облегчает путь. И в этом смысле все равны, ведь финиша нет. Вот почему Нанси утверждает возможность различия при демократии, причем такого, что не порождает неравенства. Правда, для этого демократию надо перевести в пространство мысли. А заботу о материальном достатке перепоручить экономике.

А как же власть народа?

В буквальном смысле все во власти народа. Кроме экономики.

И если народ безмолвствует. Значит, он думает.

Народ творит. Исполняет - экономика.


Демократия это такое пространство, где вольготно смыслам - «экзистенциальным, художественным, литературным, мечтательным, любовным, научным, мыслительным, праздным, игровым, дружеским, гастрономическим, урбанистическим…: и политика не может подводить под себя ни один из этих регистров, она дает им место и возможность».