Заместитель Генерального прокурора России Николай Шепель, выступающий в роли государственного обвинителя на процессе по делу о захвате школы в Беслане, потребовал приговорить к смертной казни единственного обвиняемого – Нурпаши Кулаева. Замгенпрокурора не может не знать, что в настоящий момент вынесение смертных приговоров в Российской Федерации юридически невозможно в силу запрета, наложенного Конституционным Судом в феврале 1999 года и действующего до 2007 года. Не может не знать он и другого: что законодатель, на которого он ссылается, никогда не принимал никаких решений о моратории. Неформальный (подчеркиваю: сугубо неформальный) мораторий на смертную казнь действительно действует в России с момента нашего вступления в Совет Европы. При этом руководство России фактически обмануло Совет Европы, пообещав ратифицировать подписанный Российской Федерацией 6-й протокол к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (об отмене смертной казни) и не сделав этого на протяжении уже десяти лет. Однако в этом году, практически в эти месяцы и недели, наступает момент истины. Без ратификации 6-го протокола и, следовательно, полной и окончательной отмены смертной казни de jure России не удастся занять положенное ей в этом году место председателя Комитета министров СЕ.

Российская Госдума должна, обязана немедленно ратифицировать 6-й протокол и принять соответствующие поправки в Уголовный кодекс. Все жалобные возражения на эту тему, которые мы слышали два последних месяца от главы международного комитета Думы Константина Косачева (а в последние дни – и от президента Путина), все эти печальные вздыхания о том, что депутаты-де не поддержат законопроект о ратификации, являются не более чем переводом стрелок.

Это правда, судя по опросам, большинство граждан высказывается против отмены смертной казни. Как, впрочем, было в свое время во всех до одной странах, отменивших эту средневековую и варварскую меру наказания; но нигде эти общественные умонастроения не послужили ответственным политикам в правительствах и парламентах препятствием для отмены смертной казни. Однако у Кремля есть в виде «Единой России» устойчивое конституционное большинство в парламенте, послушно штампующее любые, сколь угодно непопулярные законопроекты, если они поступают из администрации президента. Приняли, не моргнув, закон о монетизации льгот. Уже сейчас с нетерпением потирают руки в ожидании запаздывающего законопроекта об отмене отсрочек от призыва. Кремль не может повлиять на своих депутатов в вопросе отмены смертной казни? Не смешите!

Бог весть, зачем заместителю генпрокурора потребовалось выставлять себя в роли злобного и беспомощного клоуна на посмешище всей российской юридической общественности. Неужели только для того, чтобы снискать одобрительный кровожадный рев толпы обывателей и слаженное хрюканье фашиствующих популистов в Охотном ряду? Ясно одно – антиправовой, популистский демарш Шепеля однозначно идет в разрез не только с объективными интересами России (то есть ее граждан), но и с декларированной политической линией российского руководства в вопросе смертной казни. Это – самая настоящая антироссийская диверсия, если хотите.

Ответом на этот демарш, как мне представляется, должна стать срочная, конкретная и скоординированная политическая инициатива всех правозащитников, демократов, либералов, аболиционистов: инициатива, обращенная к правительству и Госдуме и ставящая своей целью немедленное внесение и принятие законопроекта о ратификации нашей страной 6-го протокола об отмене смертной казни. Я надеюсь, что Радикалы, которые были в первых рядах борцов за отмену смертной казни с самого начала своего политического присутствия в нашей стране еще полтора десятилетия назад, смогут и захотят стать катализатором этой инициативы. Во всяком случае, об этом в том числе мы будем говорить на заседании Координационного комитета движения «Российские Радикалы» 14 февраля.

11 февраля 2006 г.