Посмотрел, наконец, «Аватар». Как полагается, в 3D. Надо сказать, это первый фильм 3D, который я видел. Не понимаю, впрочем, вот чего. Стереоскопические фильмы существуют ведь уже чёрт знает сколько времени! Отлично помню, как в школьной юности, водя пальцем по страницам «Кинонедели» в поисках очередного фильма с Бельмондо, чтобы пойти на него с одноклассницей Аней, то и дело натыкался на какую-то «Круговую кинопанораму на ВДНХ». Год за годом там шли одни и те же два стереоскопических фильма: «В дорогу, в дорогу» и «Возьмите нас с собой, туристы». Как сейчас помню. Так в чем же новизна этого самого 3D?

Не буду здесь расписывать «эффект присутствия», рассказывать о том, как пытался увернуться от летящих прямо в меня с экрана железяк и как хотелось поймать рукой парящие светящиеся семена Священного Дерева. Всё это, в принципе, уже было пережито в начале прошлого столетия зрителями «Прибытия поезда». Это правда, зрелище потрясающе. И даже трудно сказать, что впечатляет больше – неземные красоты Пандоры или военная техника землян.

Не могу, однако, согласиться с теми, кто утверждает, что «Аватар» – исключительно зрелище ради зрелища и что единственной задачей Кэмерона было показать нам, до чего дошла техника. Конечно, «Аватар» – это сказка, красивая сказка. Но ведь каждый из нас сызмальства знает, что «сказка ложь, да в ней намёк». Что же за «намёк» вложил Кэмерон в свою сказку на сей раз?

Вынужден согласиться с Дмитрием Быковым: центральный момент фильма, несущий его message – это вопрос полковника, обращенный к главному герою: «Каково это, сынок, предавать своих?» Что такое вообще «свои» и «чужие»? Куртуазно-патриотического маньериста до полусмерти пугает та легкость, с какой Кэмерон дает ответ на этот вопрос. Морпех Джейк, практически не задумываясь, переходит в лагерь «чужих» – синих и хвостатых. Более того: этот, по замечательному выражению Miramor@lj, Лоуренс Инопланетянский возглавляет битву против бывших своих, ведя в бой бедуинов верхом на драконах и самолично мочит десятками своих бывших однополчан по Корпусу морской пехоты США.

Для Быкова ответ на вопрос, что делать, когда твоя Родина не права, почти однозначен: он все равно со «своими» (конечно же, в своем единоборстве с «привилегированными слушателями» «Эха Москвы» он не преминул упомянуть и Чечню в этом контексте). Кэмероновский message для него – вредный и опасный, разрушительный для всего традиционного, что еще остается в нашем мире и в приверженности чему он в очередной раз расписывается.

Для Кэмерона же, как и для меня, и для всех тех, кого я, походя и не задумываясь, называю «нормальными людьми», ответ также предельно прост. «Свои» перестают быть своими, если убивают стариков, женщин и детей – пусть даже синекожих, хвостатых и живущих на деревьях. Этих «своих», говорящих на одном с тобой языке, не только можно – жизненно важно «предать», чтобы не предавать самого себя. В мире, где снимает свои киносказки Кэмерон, это давно стало банальностью. В стране, где живет Дмитрий Быков и защитники полковника Буданова – это всё еще почти крамольное вольнодумство космополитического меньшинства. «Общечеловеков», как их презрительно именуют приверженцы родоплеменной морали, современные питекантропы. Между тем, настоящим человеком делает человека именно понимание этой простой истины, а вовсе не способность летать, несмотря на потерю ног.

И не упрекайте автора фильма в детсадовской прямолинейности и упрощенности. Ведь ответы на вопрос о том, что есть Правда, что такое Добро и Зло – они тоже весьма просты. Искусственно усложнять их – означает всего-навсего попытку спрятаться и избежать ответа. Столь же простого, сколь и обязывающего.